Я потеряла клиентов. Том и Дженни О'Хагены, жившие рядом с моим домом в Садовых квартирах Шекспира, переехали в Иллинойс, чтобы управлять более крупным рестораном сети «Биппиз».
Меня не слишком обеспокоил пробел в расписании. Я имела резервный список и начала обзванивать тех, кто в нем значился. Первые два потенциальных клиента отклонили мою инициативу под надуманными предлогами, и я начала чувствовать, как где-то внутри меня зашевелилась тревога. Со времени драки на парковке «Магната бургеров» я беспокоилась, что моя клиентура разбежится.
Третья семья, которой я позвонила, нашла другую уборщицу, поэтому пришлось вычеркнуть и их.
Женщина, ответившая на четвертый звонок, сказала, что решила развестись с мужем и будет заниматься уборкой сама. Еще один вычеркнутый пункт.
Пятой в списке значилась Муки Престон.
Поломав голову над вступительными словами, я вспомнила, что госпожа Престон звонила мне пару месяцев назад и сказала, что только что переехала в Шекспир. Когда я связалась с ней, она, судя по голосу, была в восторге оттого, что я смогу работать у нее по утрам в пятницу. Престон снимала дом, и ей требовалось больше времени, чем те полтора часа, что я тратила на уборку апартаментов О'Хагенов.
— Почему бы мне тогда не делать это по пятницам с десяти до двенадцати? — Я пыталась сообразить, зачем молодой одинокой женщине нужно, чтобы я работала так долго.
— Посмотрим, — сказала она глубоким звучным голосом. — Я немножко грязнуля.
Я ни разу в жизни не видела Муки Престон, но, судя по беседе, она была… эксцентричной. Ладно, если ее чеки в порядке, мне плевать, даже если она разводит в ванне сомов и носит костюм динозавра Барни.[5]
Утром в пятницу я пришла в «Телу время» и обнаружила там Бобо, сидевшего за стойкой слева от входа. Он казался таким удрученным, каким только может выглядеть восемнадцатилетний мальчик.
Я запихнула свою спортивную сумку в пустой пластиковый бокс, один из пятнадцати у восточной стены, сперва вытащив свои перчатки для поднятия тяжестей. У них был очень потрепанный вид, и я знала, что скоро мне придется покупать новую пару. Еще одна трата в моем и без того напряженном бюджете. Обматывая запястья ремнями и крепко застегивая их на липучки, я смотрела на Бобо. Даже поза выдавала его уныние: поникшие плечи, бесцельно лежащие на прилавке руки, опущенная голова.
— Что? — спросила я.
— Лили, они уже дважды допрашивали меня, — отозвался он.
— Почему?
— По-моему, детектив думает, что я имею какое-то отношение к убийству Дела.
