– Перебираться надо, Сергей Сергеевич! В городе все хуже и хуже, у нас перед забором гора трупов как приманка для мертвяков – заблокируют, и все… Амба!
– Да и без тебя знаю, что надо. Но куда? Куда мы всем этим табуном?
Виктор задумчиво глядел в окно…
– Может, к вэвэшникам?
– Нужны мы им… Тем более другой конец города.
– А с военными частями связь есть?
– Битковский там что-то пытался сделать. А что?
– А если связаться с Казачинскими, что близ мыса Херсонес? И близко, и не так людно…
– Так там же россияне стоят.
– Не только, наша часть тоже есть, но она еле живая.
– А ну-ка, ну-ка… – заинтересованно протянул Смирнов. – Поподробнее.
– Да что там подробнее. На Херсонесском мысе стоит Центр радиокосмического наблюдения. Можно к ним драпануть. Если примут, конечно.
– Ото ж. Если примут. – Сергей Сергеевич задумался, теребя свои усища. – Так. На вечернем совещании все более конкретно обсудим. А мне еще нужно кое с кем поговорить. Все, иди отсюда, Никитин!
– Сергей Сергеевич, еще вопрос.
– Давай, – кивнул начальник, что-то ища в мобильном телефоне. – Только быстро.
– Много погибло ребят?
Шеф сразу же после этого вопроса сник и, отложив телефон в сторону, бесцветным голосом ответил:
– Битковский, пацаны, выпустившие мертвяков, дежурный Пономаренко, который на воротах стоял – его собака укусила, – и Юля Самойлова.
– Юлька тоже?! – не поверил Виктор.
– Да, она практически вместе с Битковским была укушена – выскочила на крики пацанов…
Вот так-то… Перед глазами предстала белобрысая Юлька – девчонка еще совсем, в обтягивающих джинсах и уггах, от которых Виктор плевался. Вечная память тебе. И тебе, Миха…
– Тела похоронили?
– Какое там! Некогда и негде. Да и некому – еще не все вернулись.
– Ясно, – устало промолвил Никитин. Хотя ничего не было ясно. И с каждым часом ясность все меркла и меркла. – Пойду я.
10.00. Проспект Генерала Острякова
Степан Рогов
Спалось плохо. Всю ночь снилось ужасное лицо соседской девчонки, черты которого почему-то смазывались и становились похожими на черты лица Катерины…
Степан часто просыпался посреди ночи оттого, что ему мерещился скрежет окровавленных пальцев об оконное стекло, он с ужасом распахивал глаза и фокусировал взгляд на окне – никого! Потом тихо вставал и на цыпочках подходил к балконной двери, так и не решаясь выйти на улицу, посмотреть – не ходит ли кто по площадке, пытаясь проникнуть в квартиру.
Утро парень встретил с радостью и облегчением. Будто свет поднимающегося на востоке солнца, пробивающийся сквозь голые ветви деревьев, мог прогнать кошмары, преследовавшие Степана всю ночь. Было непривычно тихо – не шумели многочисленные автомобили за окном, не скрипели жутким визгом тормоза останавливающихся на светофоре автобусов. Зато появилось нечто новое – совсем рядом прострекотала автоматная очередь. Уж ее-то Степан ни с чем спутать не мог.
