Женский кордебалет отплясывал еще какое-то время, после чего потные, уставшие девки покинули зал, даже не соблазнившись тянущимися к ним со всех сторон полными кубками. Надо полагать, выпить им было что и где. А может, и обрыдло им все это. Пьянка эта самая. Ведь не первый же день опричному движению.
– Видал, как танцуют? – поинтересовался Иван у Валентина. – Небось никогда не доводилось видеть такого? – Здесь Иван расхохотался. – Бояре как видят наши танцы, так сразу ругаться начинают. Кто Бога поминает, кто черта…
– Ваше величество, я рад, что вам нравятся танцы, ибо…
– Это смотря какие танцы, – перебил его царевич. – Такие, где девки телесами трясут, точно нравятся.
«Для них, людей шестнадцатого века, подобные развлечения небось верх утонченного разврата, – подытожил Валентин. – Пора и мне выкладывать на стол свои козыри».
– Ваше величество, я приготовил для вас еще один подарок.
– Да? Так давай его.
– Это не совсем обычный подарок. Это тоже танец.
– Так показывай!
Валентин вновь помахал рукой Силке, и тот выбежал из зала.
– Нужна небольшая подготовка, ваше величество.
Тут как раз последовала новая перемена блюд. Слуги убрали парчовые скатерти и застелили столы скатертями из белого набивного шелка. Появились фрукты, ягоды, сладости и орехи. Перемена блюд и суета, с этим связанная, оказались как нельзя кстати. За это недолгое время Валентиновы мастеровые, приведенные Силкой, успели установить дубовый шест, уперев его одним концом в пол, а вторым – в потолок.
– Зачем это? – удивился царевич.
Слуги уже покинули зал, и теперь все пирующие с интересом и недоумением взирали на вертикально установленный шест, возникший между столами. А тут и Ероха появился, ведя за руку девушку. Он довел ее до шеста и оставил в одиночестве, направившись к оркестру. Девушку эту нельзя было назвать упитанной, про нее даже не скажешь «в теле», хотя и худышкой она не была. То есть явно не из тех, про которых говорят: «Секс так и прет». Валентин нашел ее в Ярославле у скоморохов. Та скоморошья команда делала в своих представлениях сильный упор на гимнастику. И выделялся в этой команде один подросток. В отличие от остальных своих собратьев он был не только силен, гибок, скоординирован и резок. Он был еще удивительно пластичен и артистичен. Он умудрялся попадать в такт даже той варварской музыке, которая сопровождала выступление скоморохов и была не более чем фоном.
Валентин сразу же понял, что это девушка, переодетая мальчишкой. Для задуманного им она подходила идеально. А собрался он поразить царевича, обвиняемого общественным мнением в развратности, зрелищем, являющимся в двадцать первом веке практически общедоступным. И впрямь, кто из Валентиновых современников не видел стриптиза? Разве что деревенщина какая-нибудь, живущая в медвежьем углу, до которого даже сигнал телевизионного спутника не доходит.
