– Так их по домам сразу отправят! – упорствовал его сосед. – Отберут некоторых, а остальных – по домам!
– Знамо дело, по домам… А ты не зевай!
– А когда это будет, Дмитрий? – поинтересовался у Хворостинина сосед. – Ну… Сбор невест этих самых?
– Слышал сегодня на приеме, что царевич сказал? Это когда земский ему новый трон подарил. Слышал?
– Не-эт…
– Эх ты, тютя… Хочу, говорит, сейчас же и с невестой, и на царство венчаться.
– Так на царство венчаться он через год будет, – разочарованно протянул сосед.
– А ты думаешь, девок собирать быстро? Да и не будет он год ждать! Это дядька хочет его до пятнадцати лет мариновать. А он сам столько ждать не будет! Так сегодня и заявил! Да если хочешь знать, тайный указ – невест собирать – уже разослан по всей Руси. Вот увидишь, еще до Пасхи девки съезжаться начнут.
– Постой, постой… А что же царица Мария?
– А что ей сделается? Она-то при чем? Братнина вдова – она и есть братнина вдова. Она здесь ни при чем.
– Выпьем за это. Ну… Чтобы девок этих самых поскорее привезли.
Парни осушили свои кубки, закусили, и их беседа, претерпев, видимо, очередной поворот, свернула в сторону с женской темы. Дотоле молчавший и внимательно слушавший эту пьяную болтовню князь Черкасский, обернувшись к Михайле Митряеву, негромко спросил:
– Ты тоже слышал это?
О том, что царевич, его дядька иль царевичевы дружки надумали искать Ивану невесту, Валентин слышал впервые. Все-таки он не общался с царевичем целую неделю, за что тут же укорил себя. Это была недопустимая промашка, тем более что всю эту неделю и Василиса не видела Ивана. Уж слишком рьяно они взялись за постройку воздушного шара. «Эдак можно в очередной раз, увлекшись чем-то, и о собственной казни узнать лишь задним числом», – с досадой подумал Валентин. Но промашка промашкой, а воспользоваться нежданно появившейся возможностью надавить на князя Черкасского и его сестрицу Валентин решил без всяких колебаний, мгновенно пустившись в авантюрную импровизацию.
– Да, князь. Я тоже слышал это. И, признаюсь, не впервые. О том и с царицей хотел говорить, потому и на прием к ней просился. Тебе же не торопился сообщать – расстраивать не хотел досужими сплетнями.
– Почему же я об этом ничего не слышал? – возмутился Черкасский. – Я, глава опричной думы…
Валентин лишь сделал неопределенный жест руками.
– Это-то как раз немудрено. Если и есть такое решение, то те, кто его принимал, в первую очередь озаботились тем, чтоб ты пока ни о чем не знал.
