И потом, он ведь немного волшебник. Ему не страшны никакие неожиданности.
Эрик пришел. Иолана дерзко высунулась щ окна и машет ему рукой.
Он улыбается ей в ночи, но она скорее чувствует, чем видит эту улыбку. Луна-сообщница помогает ей лучше видеть изящную, но в то же время мужественную фигуру трубадура, перебирающего струны своей цитры. Новые звуки льются в ночи, они плывут в лунном свете, как капли золота.
Все хорошо, но как же Эрик войдет к своей возлюбленной?
Флориза, глядя из-за спины Иоланы, прошептала:
- Он колдун. Волшебник, музыкант...
И действительно Эрик уже много раз заставлял всех удивляться своему необыкновенному таланту, который начинал слегка беспокоить Дома Бонифация и слухи о котором уже достигли ушей церковников.
Батильда тоже очень хотела посмотреть на того, кого так ждали ее госпожа и подружка Флориза.
- Он приближается!
- Но... он перешел через ров...
- Он что же... перелетел? Что-то непохоже...
- Он ведь сказал, что это его не остановит!
- Он что, прошел по воде, как наш Создатель?
Иолана в гневе обернулась.
- Батильда! Еще одно богохульство, и я прикажу вас высечь!
Батильда на всякий случай примолкла, но продолжала неотрывно следить за каждым движением трубадура.
Теперь Эрик находился уже у самого основания башни. Потайная дверь была в двух шагах.
Предусмотрительная Флориза сказала:
- Пойду, посмотрю, свободен ли путь...
Она исчезла, но почти тотчас же вернулась и испуганно прошептала:
- Госпожа! Госпожа!
- Пресвятая дева! Что там случилось?
- Стража! Я видела свет фонаря...
У Иоланы замерло сердце. Неужели эти кретины не захотели воспользоваться отсутствием хозяина? Сейчас, значит, они проявляют свое усердие и ходят дозором вокруг замка. А если так, то они наверняка пройдут мимо потайной двери, запрут ее, если уже,не заперли, и, таким образом, отрежут дорогу ночному гостю, и хорошо еще, если они его не заметят и не схватят!
Перегнувшись через карниз бойницы, принцесса де Кревкер окликнула своего любовника:
- Эрик!.. Будь осторожен!.. Дозор!..
Ночную тишину разорвал злобный собачий лай. Значит, стражники уже вышли на обход, взяв с собой для большей уверенности сторожевых псов.
Иолана была в отчаянии, служанки тоже. Все пропало, языческий праздник не состоится.
Эрику остается лишь одно - бежать, исчезнуть, по крайней мере, на эту ночь.
Она говорила все это приглушенным голосом, опасаясь быть услышанной; она боялась быть застигнутой врасплох, боялась за любимого...
