— Конечно. Но давайте как-нибудь в другой раз. Я думаю, что вы были абсолютно правы. Если бы и пропала какая марка, то в альбоме осталось бы пустое место. А его нет. Значит, все в наличии. Тогда и волноваться нечего. Я просто проверяла эту версию. Но теперь вижу, что не стоит беспокоиться.
— Смотрите, а то, если что, я могу помочь. — Кондаков говорил спокойно и уверенно.
— Да нет. Не надо пока.
— Но у вас есть хоть какие зацепки?
— Пока, к сожалению, ничего. Но я еще не всех из списка, который вы мне дали, проверила.
— Ну хорошо. До свидания. Звоните, если потребуюсь.
— Обязательно.
Лариса положила трубку и почувствовала неловкость. Но была уверена, что права. Не стоит посвящать Егора в тонкости дела. Она и без него разберется.
Теперь ей еще больше захотелось поехать в общество филателистов. Очень уж серьезно воспринял Кондаков это событие. Значит, за ним что-то кроется.
Котова собралась быстро. Она накормила дочь, проснувшегося мужа и унеслась по своим делам.
Сегодня она решила не беспокоить Карташова. Он вчера и так большой стресс получил. Да и его присутствие необязательно. Уж поговорить с людьми она и без него сможет.
Лариса села в машину и быстро доехала до нужного здания. Уже не спрашивая старушку, стала подниматься на второй этаж. Долго бродить по коридорам не пришлось. Лариса почти сразу увидела на двери надпись, сообщавшую, что именно в этой комнате то, что она ищет.
Котова вошла. Комната была огромной, но народу в ней было немного. Где-то около шкафа стоял один старичок, да еще двое мужчин сидели за столом с огромными лупами в руках и рассматривали содержимое большого кляссера.
Лариса решила побеспокоить старичка.
— Здравствуйте, можно с вами познакомиться? — сказала она.
Пожилой мужчина повернулся к ней, сдвинул очки на нос и улыбнулся.
— Разумеется. Я не против знакомства с вами. Зовут меня Серафим Антонович Бушницкий.
— А меня — Лариса Викторовна Котова.
— Если позволите — просто Лариса?
— Конечно. Я хотела бы поговорить с вами о коллекции Ведерского Семена Александровича.
Бушницкий посмотрел на нее с интересом и даже выпрямился. Наверное, ему очень понравилось, что кто-то просит у него помощи.
— Идемте присядем, — предложил он.
Они сели на большой, несколько старомодный диван около огромного стола. Серафим Антонович потер руки, снял очки и приготовился слушать.
— Вы знаете, наверное, что Семена Александровича убили. — Котова решила начать с этого.
— Я слышал краем уха и очень огорчен. Человек был хороший. Ничего плохого сказать не могу. Я знаю его лет восемь, и всегда видел от него только добро.
