Конечно же, прежде всего я отправился к Мартине.
Я пытался говорить с ней, я звал её, но она меня не слышала, я окутывал её нежной невидимой субстанцией, ласкал таинственными волнами, более легкими, чем фотоны света. Я баюкал её на том, что было теперь моей грудью.
Безрезультатно.
Я задавался вопросом, а не умер ли я? Может, это и случилось со мной в лесу Сенли?
После порыва гнева начались страдания. Потом я попытался все проанализировать и классифицировать. В общем, задействовать тот механизм, который люди называют разумом. "Поразмыслив", я решил использовать другие средства, чтобы добраться сначала до Мартины, а потом и до Рене.
Поскольку я был трансформирован в энергию, в электромагнитный поток, то подумал: а почему бы мне не попытаться оживить изготовленные людьми аппараты или бытовые приборы, созданные для укрощения электрического тока?
Прежде всего я установил, что не являюсь рабом обыкновенного выключателя. Затем выяснил, что дерево, фарфор, стекло, каучук и пластмассы чужды мне. Так же, впрочем, как и ткани. А вот металл, наоборот, неодолимо притягивал меня. Так же, как дружеская мягкая земля или вода, которая стала теперь для меня благословенным убежищем. И тела, в которые незаметно и тайно я мог войти, дрожь которых чувствовал при проникновении...
Это я и проделал у Мартины, довольно, впрочем, неуклюже. Я только напугал её, и все. А затем, страдая от её ужаса, вместо того чтобы бежать навсегда, я вдруг вспомнил о нашей совместной работе в институте. Мы с ней изучали азбуку морзе по методу Воретца. Просто так, учитывая возможность будущих космических путешествий...
И я оживил её бытовую технику. Мартина далеко не глупа, и она, в конце концов поняв, стала записывать мои сигналы-послания. Итак, средство передачи было найдено.
Все испортил этот появившийся не вовремя полицейский.
Меня опять охватил гнев. Однако должен признать, что говорил он обо мне с симпатией. Я чувствовал, что он расположен ко мне, и сконцентрировался на цветном стереотелевизоре. Но опыт, несмотря на все мои усилия, не дал результата, к которому я стремился.
Я понял, что мне абсолютно необходимо обрести первоначальную человеческую форму, стать самим собой и вернуться в мир, к жизни, к Мартине. Я стал искать свои фотографии и различные портреты.
Но, к сожалению, я ещё не мог правильно регулировать свою мощь. Дело кончилось тем, что я пережег все приборы в студии Мартины, а кроме того, слишком рьяно набрасывался на свои изображения, по-идиотски сжигая их одно за другим.
