1. Выход приграничных дивизий 18 июня на боевые позиции во всех западных округах.
2. Последующий отвод их 20 июня в Киевском и Западном округах назад.
3. Предупреждение в ночь с 20 на 21 июня командного состава округов о точных дате и времени немецкого нападения.
4. Повторное, в связи с этим, приведение войск в боеготовность в ночь с 20 на 21 июня.
5. Отвод войск и фактическая отмена их боеготовности днем 21 июня во многих местах с массовым "загоном" в некоторых округах и флотах командного состава вечером 21 июня на развлекательные мероприятия.
6. Саботирование рядом высших военачальников, включая наркома обороны с начальником Генштаба, выполнения даже ущербной "Директивы №1" в ночь на 22 июня и утром, и даже директивы №2 об отражении и уничтожении врага там. Где он вторгся на нашу територию.
Предположим, что пункты 1, 3, 4 - это заслуга наших военных и политиков-хрущевцев, делавших это, преодолевая сопротивление Сталина. А пункты 2, 5, и 6 – целиком на совести Сталина.
Можно не сомневаться – будь Сталин инициатором действий отмены боеготовности хоть по одному пункту, то хрущевцы вдоволь поплясали бы на них, не преминув раструбить малейшую свою заслугу и раздуть любое возражение Сталина. А что мы видим? Что рассказали о тех четырех днях по всем 6 пунктам главные действующие лица – те, кто принимал решения или входил в высшее военное руководство?
Главный из них, нарком обороны Тимошенко, мемуаров не оставил вообще. А если что и написал, то оно до сих пор лежит где-нибудь в архиве на очень «секретном хранении». Тимошенко, безусловно, честный и волевой человек, и, несмотря на ошибки, вполне мог сказать всё как было. Но его правда шла бы вразрез с линией, согласно которой всю вину за ошибки и неудачи 41-го нес один Сталин, и потому воспоминания Тимошенко на свет не появились. Можно только пожалеть об этом. А врать в угоду ЦК КПСС и валить свою вину на Сталина, как это сделал Жуков – даже предположение об этом для Тимошенко просто оскорбительно.
Заместитель командующего ЗапОВО И.В. Болдин. Кроме нарушения границы немецкими самолетами за сутки до войны и концерта вечером 21 июня из всех событий он упомянул только факт назначения его в сентябре 1940 г. на должность первого заместителя командующего войсками округа. Больше ничего примечательного перед войной Иван Васильевич не отметил.
В противовес ему довольно подробно рассказал о предвоенных событиях в своем округе начальник оперотдела штаба КОВО И.Х Баграмян. Но из перечисленных выше 6 принципиальных пунктов он мельком коснулся только отвода войск 20 июня, да и этот единственный острый момент, чтоб обойти цензуру, вложил в уста младшего лейтенанта Куликова. Мол, его об этом и спрашивайте.
