— Считаю, что на сегодня все мои обязанности по отношению к вам выполнены, — сказал Кейт, подходя к столу, возле которого Ставр рухнул в мягкое кресло на колесиках.
Кейт сунул руку в один из своих многочисленных карманов, достал перегнутую пополам и стянутую резинкой пачку денег, отсчитал несколько купюр и положил на стол перед Ставром.
— Решите сами, как вам провести сегодняшний вечер. А мне надо заняться делами.
Ставр с интересом посмотрел на деньги.
— Будьте уверены, Кейт, — сказал он, — я потрачу ваши доллары с максимальным толком. Но я не уверен, что бармены, проститутки и водители такси предоставят мне чеки, которые вы сможете подколоть к отчету о расходовании наличных сумм.
— На этот счет можете не беспокоиться, — улыбнулся Кейт. — Вместо чеков я предоставлю фотоматериалы.
— В таком случае я хочу для начала вымыться, побриться и сменить одежду. Иначе репортаж не потянет на пятьсот долларов.
— Луиш поможет вам решить все проблемы. Он вас побреет, и пострижет, и даже вымоет. Дайте ему денег и объясните, что вы хотите из одежды, Луиш все купит.
Ощущение, которое испытал Ставр, погрузившись в ванну, было сравнимо только с оргазмом. Каждая пора засасывала воду, как насос. Ему даже показалось, что уровень воды в ванне понизился, — тело впитывало ее, как кусок поролона. Через несколько минут мускулы расслабились. Он ушел в бездумное блаженство плода в утробе матери. Прошла целая вечность, прежде чем Ставр пошевелил пальцами ног.
Слава богу, прошли те времена, когда достать кирпич или доски для пола было неразрешимой проблемой. Базы ломились от разнообразного строительного материала — только плати. А цены были ломовые. Для того чтобы отстроить заново усадьбу лесника, Шуракену пришлось бы выложить большую часть денег, полученных за сантильянский контракт.
Правление леспаркхоза предложило Шуракену должность главного лесничего. Такой вариант устраивал его со всех точек зрения. Лесничего в леспаркхозе не было уже несколько лет. Два поколения семьи прежнего вымерли от пьянства, а внуки, как беспризорные щенки, раскатились по свету. Поселковые набросились на опустевший, стоящий в лесу на отшибе дом и быстро ободрали его до голого сруба. Когда по колено в снегу Шуракен добрался до заброшенной усадьбы лесника, он увидел почерневший сруб без крыши, с проломами окон. На первый взгляд сруб казался крепким старичиной, которому сноса нет. Но, постучав по бревнам пяткой топора, он понял, что сердцевина превратилась в труху и сруб не разметало только потому, что вековые ели защищают усадьбу от порывов ветра.
