— Ладно, все. хватит с него. Дай сюда нож, Мейнс. Один из охранников поднял выпавший из руки
Ставра нож и подал Хиттнеру.
— «Кабар», боевой нож морского пехотинца, — пробормотал Хиттнер, рассматривая орудие убийства. — Еще раз спрашиваю, где ты его взял?
— Я уже сказал, что вытащил его из тела Буффало, до этого я до ножа не дотрагивался. Буффало пытался выпустить мне кишки, это точно. Но я отбил удар, и он напоролся на свой нож.
— Мистер Хиттнер, сэр, — вдруг нервно вмешался Дренковски, — Ставр говорит чистую правду. Я был рядом и видел, как все было. Буффало первый бросился на Ставра.
— Но ножа у него не было, — воинственно заявил Буч, тот парень, который передавал Ставру вызов Буффало.
— Он держал нож вот так, — Дренковски прижал левую ладонь ребром к запястью правой руки. — Никто ножа не видел, пока он не перебросил его клинком вперед, — поляк совершенно точно повторил движение Буффало.
Ставра удивило, что Дренковски защищает его так решительно и с такой горячностью.
— Да, я это видел, — подтвердил Текс. — Клинок сверкнул на солнце. И вообще все видели, что, когда Буффало упал, он еще сжимал рукоятку. Ставр действительно не дотрагивался до ножа.
— Ставр убил Буффало, — сказал Буч. — Все видели, что он выдернул нож израны и Буффало умер.
— Я выдернул нож, потому что не хотел, чтобы он зря мучился.
— Да, но перед этим ты всадил в него «ка-бар» по самую рукоятку, — уточнил Буч, — и ты должен был довести дело до конца. Никто не стал бы за тебя этого делать. Мистер Хиттнер, вы поклялись, что если кто-нибудь кого-нибудь убьет, то вы расстреляете того, кто останется в живых.
Хиттнер вплотную подошел к Ставру и, задрав голову на короткой шее, посмотрел из-под полей своей черной пыльной шляпы.
— Какого черта ты вытаскивал нож из этого бешеного придурка?
Судя по тону и выражению глаз Хиттнера, ему совсем не хотелось выполнять свою клятву.
— Это твоя вторая ошибка, счастливчик.
В толпе арестантов раздались злобные выкрики. За ними последовал уже настоящий рев. Большинство требовало немедленной казни. Дело не в том, что у Буффало было столько друзей или многие не любили Ставра. В общем, здесь каждый был за себя, и всем было наплевать друг на друга. Но обстановка в лагере уже так накалилась, что какое-то событие должно было наконец разрядить атмосферу. Ставру просто не повезло, что именно ему выпало стать козлом отпущения.
Вот когда Ставр вспомнил Герхарда — наемника, расстрелянного генералом Агильерой. Очевидно, настал его час, чтобы, как сказал Герхард, иметь мужество рассмеяться. Ставр высоко поднял голову и расправил плечи. Золотистые, как у тигра, глаза сощурились. Единственное, что выдавало его, — это пот. Крупные капли выступили на лбу, поползли по скулам, исчезая в темной, сильно отросшей щетине.
