Перед ними предстали жизнерадостные заросли крапивы вдоль забора и гнилой остов «жигуленка», торчащий в углу грязного двора. Когда грянула перестройка, Каляй вдруг заработал денег и, поддавшись новому мышлению, не пропил их, а купил «жигуль-копейку», нуждавшийся в ремонте. Каляй тут же к этому ремонту и приступил. На первом этапе все шло хорошо: он разобрал машину, вытащив все, что можно было вытащить. Потроха «жигуля» были разложены по ящикам и жестяным банкам. Через несколько месяцев каляевские детишки растащили их и перепутали. Резину Каляй пропил, и «жигуль», осев на пузо, врос ржавыми дисками в землю. Вынутые из него сиденья были разложены рядом с «ремонтирующейся» машиной, развалившись на них, Каляй с исключительным удовольствием выпивал с корешами.
Обозрев двор, быки как раз и обнаружили этого новоявленного Ясона, предававшегося горестным размышлениям в тени гнилого остова своего «Арго». Вялые размышления, как отвертеться от необходимости искать проклятые три тыщи долларов, перемежались в мозгах Каляя с приятными воспоминаниями об употребленной два дня назад шуракеновской бутылке «Абсолюта» — когда еще перепадет водка такого качества. Отведя взгляд от плывущего в радостной майской синеве облачка, Каляй неожиданно обнаружил посреди своего двора двух бандю-ков.
Проминая грунт, Самоса и Клубок потопали к лежке Каляя, их накачанные ноги работали, как гидравлические поршни. Бледный, тощий Каляй поспешно сел.
Быки подошли и степенно опустили свои зады на продавленные сиденья из «жигуленка».
— Здравствуйте, — закивал Каляй.
— Бабки приготовил? — формально спросил Самоса.
Каляй с ходу заныл, давя на психику кредиторов все теми же ссылками на жену и детей и от нервности путая их количество и пол.
Быки спокойно ждали, когда Каляй иссякнет.
Водила, как полагается, остался за рулем, а Рекс вылез из машины размять кости. Он посмотрел по сторонам со снисходительным видом человека, знающего, что, если захочет, может на счет «раз» поставить на уши весь этот сонный клоповник.
— Прикинь, как на природе, да? — сказал он.
— Сюда бы с девочками приехать, — отозвался водила, — и голенькими их пустить бегать.
— Ну ладно, Юрчила, твое дело за баранку держаться, а я пойду погуляю, грибов поищу.
— Давай, Рекс, сходи. Кроме говна, ты тут ни хера не найдешь.
Рекс энергично двинулся к узкому проходу между дворами, выводящему к лесу.
Каляй был неиссякаемый говорун. Он возвращался к различным пунктам своего заявления и подробно развивал их, это напоминало цепную реакцию — каждое утверждение порождало новый ряд объяснений. Чувствуя, что дуреет, Самоса закрыл тему.
