— Ты, наверное, ждешь, что я скажу тебе — мы сексом занимались?
После пирога жуть как хотелось пить. Я потянулся к чайнику, налил в чашку чаю и взялся за варенье, как оказалось, клубничное.
— Нет, подробности ваших кроватных дел меня не интересуют. Но я очень хочу, чтобы в это время Тимофей находился подальше от места кражи и чтобы это мог бы подтвердить видевший его человек, и желательно не один.
— Нет, Игорь, групповым сексом мы не занимаемся, — почему-то с нотками обиды проговорила Вероника. — Так что подтвердить, что он в интересующее тебя время был со мной, могу только я одна… Хотя, — после паузы раздумчиво проговорила молодая женщина, — кажется, в это самое время у нас в любовных утехах был перерыв. И именно в четыре часа ко мне заходила соседка Валентина Никитична. Она в долг у меня две тысячи брала и вот занесла… как-то в не очень подходящий момент… А потом в связи с вынужденным техническим перерывом, — ничуть не смущаясь, продолжила Вероника, — мы, чтобы избавиться от Никитичны, рассевшейся было у меня в гостях, решили в магазин сходить. Ну, собрались и пошли. Купили кое-что по мелочам и бутылку шампанского прихватили, праздника мне что-то захотелось… Да, кстати, у меня вот наливочка есть. Я ведь так и знала, что ты за рулем, но на всякий случай поставила на стол, вдруг захочешь.
Я покачал головой:
— За рулем не употребляю.
— А я немножко выпью. Вкусная наливочка, вишневая, сама готовила.
— Я могу за тобой поухаживать? — спросил я с улыбкой и с молчаливого согласия хозяйки дома потянулся за бутылкой. Отвинтив крышку, налил густой, тягучий напиток в одну из двух рюмок, стоявших на столе.
Вероника взяла рюмку и, смакуя, выпила. Я тоже люблю наливочку, жаль, что за рулем, а то махнул бы пару стопок, и тогда, плюнув на мнение Легкова, завалился бы на печку. Но пора было и честь знать.
— Ну, Вероника, благодарствую за хлеб-соль, за радушие русское да ответы честные, — изображая скомороха на ярмарке, проговорил я. — А таперича проводи меня, красна девица, до соседки своей Никитичны и продавщицы магазинной, пущай подтвердят они слова твои речами своими правдивыми.
— Да ты что?! — изумилась Вероника, и ее грудь вновь колыхнулась, а рыжие брови от возмущения приподнялись. — Мне не веришь, что ли?
Я расплылся в широченной улыбке, отчасти сытой, отчасти ироничной, и провоцирующим тоном спросил:
— Аль боишься, красавица, что товарки не подтвердят слова твои праведные?
Вероника сама налила себе стопку вишневки, махнула одним глотком и, поднимаясь, проговорила:
