— Конечно, — вскричал Государственный Обвинитель, вскакивая с места, — это эквивалент оправдания?
— Едва ли, — холодно произнес Судья. — Я чувствую себя обязанным приговорить подсудимого к недельному заключению.
— И да смилуется Бог над выборами, — непочтительно выразился один из судебных чиновников.
Это было скандальное решение, но тогда Судья не разделял политических взглядов Министерства.
Вердикт присяжных и решение судьи стали известны публике в двадцать минут шестого; в половине шестого перед резиденцией премьер-министра собралась огромная толпа, с вожделением распевавшая на мотив «Трелони»:
«И если наш Герой в тюрьме гниет,
Хотя бы день единый,
То тыща голосов свое возьмет,
Пятьсот добавят силы».
— Полторы тысячи! — с дрожью произнес Премьер-министр. — Как ужасно думать об этом. Наше большинство в последний раз было только тысяча семь.
— Участки откроются завтра в восемь утра, — сказал Главный Организатор. — Мы должны выпустить его к семи.
— К семи тридцати, — поправил Премьер-министр. — Нам следует избегать любых проявлений поспешности.
— Тогда не позже, чем в семь тридцать, — сказал Главный Организатор. — Я обещал агенту, что он сможет вывесить плакаты с надписями «Платтербафф — свободен» прежде, чем откроются участки. Он сказал, что это наш единственный шанс получить вечером телеграмму «Рэдпроп — избран».
Следующим утром в половине восьмого Премьер-министр и Главный Организатор сидели за завтраком, небрежно принимая пищу и ожидая возвращения Министра внутренних дел, который лично руководил освобождением Платтербаффа. Несмотря на ранний час, на улице уже собралась маленькая толпа, и ужасный угрожающий мотив «Трелони» «И если наш герой…» превратился в устойчивое, монотонное скандирование.
— Они теперь постоянно орут, когда слышат новости, — сказал Премьер-министр с надеждой. — Вот! Теперь кто-то засвистел! Это, должно быть, МакКенна.
Министр внутренних дел вошел в комнату минутой позже, на лице его выражался весь ужас катастрофы.
— Он не выйдет! — воскликнул министр.
— Не выйдет? Не покинет тюрьму?
— Он не выйдет, если не будет духового оркестра. Он говорит, что никогда не покидал тюрьму без духового оркестра, и не собирается нарушать обычай сегодня.
— Но, конечно, все это обеспечивается его сторонниками и поклонниками? — сказал Премьер-министр. — Едва ли от нас могут ожидать, что мы предоставим выпущенному на свободу заключенному духовой оркестр. Как, ради всего святого, мы объясним это на заседании кабинета?
