Одним словом, если идти дальше за логикой сравнений и параллельно очертить контуры авторитарной ведомственной системы выдуманной Океании и очертания современного украинского режима, а потом наложить одно на другое, получим, по существу, почти полное совпадение графико-содержательных схем.
Что же это такое по своей фактической сущности — "ведомственное государство Украина"?
Наверное, ни на что в реальном цивилизованном мире это не похоже. Удивительное подобие — только именно фантастической антиутопической системе Океании. Согласно Конституции (ст. 1,2,5), принципы Украины декларативно другие — "суверенная", "независимая", "демократическая", "социальная", "правовая", "унитарная", "республика", "народная" (согласно провозглашенному носителю суверенитета). На самом деле все не так. Это даже невооруженным глазом видно.
Наше государство, вернее его власть, чаще всего называют авторитарным или диктаторским, имея в виду настоящие устремления и учитывая практику деятельности нынешнего президента и его многоэтажной клановой вертикали. Думаю, это неточное определение.
Если соответствующим образом оценить целевые установки авторитаризма или диктатуры в сегодняшнем украинском варианте, их методы, сердцевиной которых на всех уровнях стал ведомственный произвол, и из-за этого мизерный объем возможностей контроля и конструктивного влияния высшей власти (президента) на государственно-политический процесс, то выходит совсем иная системно-политическая графика. В центре ее — ведомство, самоуправляющееся, своевольное и очень часто малокомпетентное, бездеятельное — что касается обеспечения общественного или хотя бы отраслевого прогресса.
Одним из подтверждений того, что ведомства не становятся эффективными инструментом конструктивного государственного управления или регулирования, что они необходимы только как база, поддерживающая нынешний государственно-политический режим, стало постоянное, особенно активизировавшееся при Кучме нагромождение однотипных, параллельных ведомств. Есть, к примеру, широкопрофильный Государственный комитет телевидения и радиовещания (его функции, как уже отмечалось, даже шире названия), есть Комитет Верховной Рады по вопросам свободы слова и информации, есть Национальная Рада Украины по вопросам телевидения и радиовещания. Спрашивается: для чего создавать еще какое-то надведомство? Для чего оно, когда Гостелерадио возглавил, наконец, умный и настойчивый И.С. Чиж с его стремлением действовать четко в соответствии с Конституцией на благо демократического и динамичного развития информационной сферы? Зачем еще что-то придумывать, если после Александра Зинченко, нацеленного на решение собственных (в информационной сфере) интересов, парламентский комитет Верховной Рады, как и было при В. Понедилко и И.Чиже, вроде возвращается на конституционные позиции защиты свободы слова и развития сферы информации?
