— А вот это, от Кэтрин Уолкер? Ты должна помнить… Или вот, от Ролана Муре… — Розали вытаскивает платье за платьем, и ни одно из них не вызывает у меня никаких ассоциаций.
Вдруг ее лицо осветилось.
— Попробуем туфли. Туфли-то свои ты помнишь! — Она направилась к противоположной стене и открыла дверцу шкафа.
Я не верю своим глазам. Я никогда не видела столько туфель. И тем более столько туфель — на каблуках.
— Это невозможно, — залепетала я. — Я не хожу на каблуках.
— Дорогая, — Розали широко распахнула глаза, — ты живешь на каблуках. Вот в этих ты была, когда мы с тобой в последний раз вместе обедали. — И она вытащила пару черных туфель на тонких четырехдюймовых шпильках. — Надевай.
Я осторожно стягиваю мокасины, становлюсь на неустойчивые каблуки и тотчас начинаю падать, в отчаянии хватаясь за Розали.
— Вот видишь?
— Лекси, ты можешь в них ходить. — Розали тверда как скала.
Я пробую сделать еще шаг — ноги вихляют как пластилиновые.
— Нет, невозможно. — Я просто без сил. — Не могу я их носить.
— Нет, можешь. Попробуй еще. Нащупай точку опоры! — У Розали прорезаются тренерские нотки, словно она готовит меня к Олимпийским играм. — Ты можешь, Лекси!
Я доковыляла до окна и крепко ухватилась за подоконник.
— У меня никогда не получится. — Я почти плачу.
— Получится. Просто не думай об этом.
Неохотно делаю шаг. Потом другой. Потом еще один. О боже мой. Я иду! Я иду на высоких каблуках!
— Вот видишь! — Розали торжествует. — Я же тебе говорила! Ты родилась на каблуках.
Она деловито выдвинула один из ящичков, взяла мою спортивную одежду и сунула в красивую сумку.
— Пошли?
— Розали, а чем ты вообще занимаешься, — спросила я, когда мы ехали в ее шикарном «рейндж-ровере».
— Разными делами, но всегда на добровольной основе, — ответила она.
— А-а-а. — У меня как-то не сложилось впечатления, что Розали подходит для благотворительной деятельности, что говорит, конечно, об узости моего мышления. — А какими?
— В основном организую мероприятия.
— В сфере частной благотворительности?
— Нет, мероприятия друзей. Ну, понимаешь, когда нужно помочь с цветами, сувенирами, машинами и все такое. Я делаю кое-что и для Эрика, — добавила она. — Он всегда привлекает меня к деловым ланчам и прочему.
— А как ты вообще к нему относишься? — Мне до смерти вдруг захотелось услышать ее мнение.
— О, он прекрасный муж. Безупречный. А вот мы и приехали. — Она зарулила на парковку и остановилась рядом с «порше».
— Не волнуйся, — подбодрила она меня, когда мы вошли в уютный вестибюль. — Я буду говорить за тебя. Всем привет!
