Еще нервировал высокий, закругленный горизонт. Создавалось впечатление, что сидишь в яме и постоянно натыкаешься взглядом на ее края. Куда бы я не посмотрел, везде поднимались серые с бурыми пятнами стены, на которых местами можно было заметить разводы темно-зеленого. Вспомнились слова Шишова о пропавшей группе туристов. Как они умудрились затеряться, тут все кольцо гор просматривается с крыши любого дома?
Как бы то ни было, необычность Славинска меня утомила. Глупая вышла поездка, скажем прямо. Глупая поездка в грязный, никому не нужный город. Надо пофотографировать что ли. На камеру мобильного. Все равно связи нет, пусть хоть как-то послужит. Вопрос на засыпку — где здесь Интернет-салон? Ответ — уже нигде. Ха-ха.
Я криво ухмыльнулся своему отражению в пыльном стекле кухонного окна и отсалютовал граненой стопкой с коньяком. Стопку я взял из шкафа, нашел среди чайных чашек и тарелок. Мне подумалось, что Денис принес ее откуда-то из другого места и потом попросту поставил на полку для посуды, машинально. Я и сам несколько раз грешил подобным, обнаруживая потом, к примеру, сахарницу в холодильнике. Такое случается, особенно, когда занят своими мыслями. Какими мыслями ты был занят, Денис?
То ли от выпитого, то ли от вынужденного одиночества, но мне стало грустно. Захотелось послушать какую-нибудь грустную музыку.
Я залпом выпил коньяк, с каким-то демонстративным стуком поставил стопку на стол. Чуть помедлив, налил еще.
Эх, Денис, Денис… Наверное, чем-то я заслужил такое к себе отношение с твоей стороны? Будем честными, ты — последний о ком бы я подумал, случись мне составлять завещание. Или даже нет, не так. Я бы очень удивился, если бы вспомнил о тебе, составляя завещание. И не потому, что ты был плохим человеком, нет! Просто, с чего бы вдруг? У меня есть одноклассники, с которыми нас некогда связывало аж десять лет учебы, но потом дорожки разошлись. Есть однокурсники. Есть бывшие товарищи по работе. Бывшие подруги. Бывшие соседи по купе в поезде. Меня прямо таки окружают бывшие, не всех я даже могу вспомнить по именам или по лицам. Кто-то из них оставил более явный след в моей жизни, кто-то промелькнул одним рукопожатием. Но все они — не те, которые будут стоять возле моего смертного одра. Те, кому я завещаю… завещал бы свою квартиру, допустим. Хотя, я бы не взялся утверждать, что все те, кто пришел услышать мои последние слова, это самые лучшие из всех тех, кого я когда либо знал. Ну, вот кто там будет? Дети, внуки, жена? Каждый в душе смирился с моей кончиной и уже с нетерпением ждет вкусного куска пирога из завещания. Дяди-тети, стандартный набор? Этим обычно вообще по барабану, они пришли поесть и рассказать свежие сплетни. Возможно, коллеги, может соседи? Что-то я себе грандиозные похороны навыдумывал. И вообще получается, что я должен буду оставить нажитое за всю жизнь наследство этим пришедшим людям, чьим достоинством в данный момент является то, что они просто пришли?
