— И что это значит? — вновь спросил я, чувствуя себя идиотом.
— То, что ушастые будут мстить, — вздохнул Блад. — У них этих жрецов всего человек двадцать на весь материк, а вы умудрились одного грохнуть. Ты бы видел тот коридор — оплавленные стены, ровные, как застывшая лава, и так — чуть ли не до самого выхода. Все, что на пути попалось, — было уничтожено.
— Они первые начали, — буркнул я, зарываясь в волосы Кейт.
Девушка смущенно вспыхнула, но не отстранилась.
— Мда, — резюмировал Каин. — Придется сокращать поголовье остроухих. Опять хранитель вредителями назовет.
— Ты восстановился?
— Угу.
— А почему тебя голос хранителем назвал?
— Какой голос? — буркнул внутренний собеседник. — Каким хранителем? Знать ничего не знаю.
— Ох, темнишь ты.
— Если бы не я — ты бы вообще там и подох, в том подвале, — отмахнулся Каин. — Хорошо хоть, что успел организм перенастроить, чтобы энергию впитал.
— Так это по твоей милости я в отрубе столько лежал?
— Скажи спасибо. Иначе бы умер.
— Спасибо, добрый дядя хранитель. Как это сказалось на моем здоровье?
— Твое тщедушное тело слегка претерпело изменения. Наше слияние значительно шагнуло вперед, преодолев длинный отрезок пути. Все хорошо в общем.
— Тщедушное тело — за правое дело! А поконкретнее?
— Здоровее стал. Выносливее. Иммунитет повысился, появилась сопротивляемость к магии и магический взор. И по мелочам.
— Ну и ладушки, — не стал заморачиваться я, оглядывая стол, заставленный разнообразной пустой посудой. — Правда такими темпами на еде разоримся.
— Это первое время, — утешил меня Каин. — Потом ассимилируешься и прямо из воздуха начнешь энергию качать. Пока организм не привык просто, не перестроился. Вот и восполняет пробел единственным доступным способом.
— К вам посетитель, сэ-э-эр! — раздался издалека рев Батлера.
— Король проснулся, да здравствует король, — я вздохнул и встал. — Пора разобраться с накопившимися делами.
* * *
— Посетитель, сэ-э-эр! — заходя в комнату и глядя мне прямо в глаза, радостно повторил дворецкий.
— Кого там, интересно, принесло? — задумался я. — Ирван, пошли.
Какая-то мысль, смутная и неясная, потревожила сознание. Что-то в окружающем мире явно было не так. Решив разобраться с этим попозже, я направился вслед за Батлером.
В гостиной, прямо на полу, чтобы не испачкать диван и подушки, сидел грязный, замызганный парнишка лет шестнадцати-семнадцати. Вид у него был потрепанный и жалкий.
— Что случилось? — спросил управляющий. — Можешь говорить.
