— Ночью все кошки серы, — заметил Мальмстрем, покачав головой. — Но, в любом случае, фургон, это уже кое-что. Молодец, Бьорн, продолжай. Возьми завтра шесть человек и пройдите по домам на этой улице, расспрашивая всех об этом фургоне. Также зайди в отделение местной дорожной полиции и спроси, ни поступало ли к ним сигналов о фургоне в тот день.
— Только в местное?
— Конечно. Сделав свое дело, эти ребята, если это действительно имеет отношение к фру Гарберг, далее неукоснительно должны были соблюдать правила движения. Рисковать в подобной ситуации — сущее безумие. А они не безумны, нет. Действия четкие, выверенные, уверенные.
— Я понял, шеф.
— Ну и хорошо, — Мальмстрем кивнул и перевел взгляд на третьего инспектора. — Давай теперь ты, Ингвар.
— Да, комиссар! — младший полицейский инспектор Ингвар Шельд уже ждал своей очереди. — Вчера я весь день посвятил Малин Якобсон. В первую очередь я вновь осмотрел её тело.
Мальмстрем усмехнулся:
— Ну, это понятно — даже без головы оно выглядит весьма недурно. И к чему привел осмотр?
Не обращая внимания на улыбки присутствующих, Шёльд невозмутимо продолжал:
— К сожалению, практически ничего нового. Её, как и остальных, подвесили за ноги и слили всю кровь. В данном случае меня более всего интересовало, нет ли на руках трупа малозаметных следов борьбы, микроскопических повреждений. Я с лупой обследовал каждый сантиметр и нашел под ногтями четырех пальцев левой руки частицы бурой глины.
— Та-ак! — Мальмстрем внимательно посмотрел на подчиненного. — Новость действительно невелика, но все же лучше, чем ничего. Какие выводы ты сделал?
— По всей видимости, грязь попала в тот момент, когда женщина упала на землю. Либо она цеплялась за все подряд, либо, что представляется более вероятным, рука инстинктивно сжалась, когда тело находилось на земле. Возможно, в этот момент она была без сознания.
Комиссар одобрительно покачал головой:
— Неплохо, неплохо. Правда, в Стокгольме половина почвы имеет подобную окраску.
Инспектор вздохнул:
— Поэтому я и сказал, шеф, что почти ничего нового не обнаружил. Слишком косвенные улики.
— Еще что?
— Далее я встретился с несколькими её знакомыми, с которыми она общалась наиболее близко в последнее время. До этого мы опрашивали родственников, теперь дошла очередь до друзей. Всё это люди искусства — контингент весьма непростой, но все же мне удалось найти подход к каждому из них. К сожалению, кроме еще нескольких штрихов к портрету самой Малин, ничего нового из бесед вынести мне не удалось. Фрекен Якобсон, как и остальные потерпевшие, не проявляла никакого беспокойства и не имела конфликтов с окружающими. Ее смерть стала абсолютной неожиданностью для всех. Из этого я могу вывести заключение, что убийства совершались без системы и преступники, ведущие охоту по всему городу, выбирали жертв, руководствуясь исключительно благоприятным моментом. Пока всё, шеф.
