На некоторое время в зале повисло молчание. От Масси, внимательно наблюдавшего за присутствующими, не ускользнула реакция некоторых из них, которые при имени Мойлы изменились в лице или просто поморщились. Было понятно, что вопрос задел их за живое, но это было именно то, зачем Анна и Масси были посланы на встречу, так что тему все равно было необходимо раскрывать. Видя, что все продолжают молчать, Анна, с отлично наигранным удивлением, обернулась на Милна, а затем, пожав плечами вновь обратилась к залу:
— Я что-то не так спросила, господа? Или у вас есть какие-то проблемы? Поделитесь ими, прошу вас! Армор затем и прибывает к вам, чтобы решать накопившиеся проблемы, а Мойла — его старый знакомый, и если что-то произошло, он должен об этом знать заранее.
— Куратор давно забросил заниматься делами! — спокойно сидевший, до этого, толстый орк Джусс Барбин Пенто, вдруг решительно встал. — Я очень рад, что сегодня этот вопрос наконец-то оказался поднят. Конечно, не наше дело обсуждать действия куратора, он несет ответственность перед гораздо более высокими чинами, но все равно — происходящее поистине возмутительно!
— Что вы имеете ввиду, почтенный друг? — Милн тоже встал со своего места. — Мойла имеет право действовать по собственному усмотрению, и возможно, не зная тайной подоплеки дела, мы можем сделать скоропалительные выводы.
— У вас что-то произошло? — Масси удивленно поднял вверх брови. — Вот вам и спокойная Швеция!
— Да как сказать…, - Милн замялся. — Дело в том, что куратор последнее время не появляется среди нас, а это многим не нравится.
— Ничего себе, не нравится! — Пенто потряс в воздухе руками. — Он общается только с людьми и совершенно нас игнорирует! Это очень обидно и несправедливо…я считаю.
— Расскажите поподробнее, пожалуйста, — Анна мило улыбнулась. — В общении с людьми нет большого греха.
— Вот пусть он расскажет! — орк кивнул на главного вервольфа. — Оттомарагантольсфен Цвиккунрод знает о деле лучше всех. Он был последний, кто видел куратора, а было это, между прочим, два месяца назад!
Вервольф вопросительно глянул на Милна:
— А, рассказывай! — Милн махнул рукой, и, потерев лоб, вновь сел на диван. — Какая разница, всё равно скоро всё открылось бы!
— Рассказывайте, прошу вас! — Анна снова улыбнулась.
Вервольф немного посопел, а затем согласно кивнул и начал говорить. Из-за особенности строения его пасти, голос звучал глухо, слова перемежались рычанием, но всем всё было понятно.
