Милн подошел к одной из стен, искусно задрапированной серо-зеленым гобеленом и нажав на незаметный выступ, открыл потайную дверь:
— Прошу вас!
За дверью показался длинный коридор, освещенный редкими масляными лампами. Отблески их неровного света плясали на невысоких сводах, отделанных грубым деревом, и прежде чем войти внутрь, Анна невольно оглянулась. Поймав ее взгляд, Масси, стоявший неподалеку, уверенно кивнул, и, ободренная его поддержкой, Анна последовала вслед за хозяином, который уже направился вглубь коридора. Масси и Берто, держа небольшую дистанцию, направились следом.
Через некоторое время коридор сделал резкий поворот направо, и отпирая следующую дверь, возникшую перед ними, старый вампир хитро посмотрел на свою спутницу:
— Для вас это все в диковинку? — из-за отсутствия эха, обычного для таких случаев, голос Милна звучал глухо и загадочно.
— Признаюсь, да! — ответила Анна и удивленно остановилась, услышав многократное повторение своего голоса.
— В течении многих веков вампиры создавали себе подобные убежища, и когда появился я, здесь все уже было в точно таком виде. Конечно, мы переделали сам зал, но ход к нему остался прежним. Вы еще очень молоды, сударыня, но не волнуйтесь — опыт, дело наживное.
— Зал?
— Да, место, где во все времена собирались наши предки. И про эхо не волнуйтесь — его отсутствие, применительно ко мне, означает лишь то, что мои голосовые связки давно мертвы и голос идет непосредственно из груди, не вызывая звуковых колебаний.
— Как такое может быть? — удивленно спросила Анна.
— В этом нет никакой тайны, — подоспевший Масси встал с ней рядом. — Просто со временем у вампиров, стоящих ниже первого уровня, происходит изменение внутреннего строения организма. Горло сглаживается, и кровь, поступая внутрь, проходит напрямую, позволяя избегать глотательных движений.
— Видите, как много знает ваш помощник, — улыбнулся Милн. — Ну, не будем задерживаться, пройдемте дальше. Впереди ступеньки, а внизу еще одна дверь, и потом уже зал.
Милн несколько раз провел по двери рукой и она беззвучно отошла в сторону. За ней показалась узкая каменная лестница, круто уходящая вниз, и, осторожно ступая на неровные ступеньки, процессия последовала дальше.
— Почему я не знаю таких подробностей? — шепнула Анна на ухо Масси, немного поотстав от Милна и Берто, идущих впереди. — Генрих много рассказывал мне, но я вижу, что далеко не все.
— Потому что лучший учитель, это собственный опыт. Босс знает, что делает, уж поверьте.
