В страстную пятницу, под пасху, на улицах станицы появилась большая группа косарей. Шли они из далёкой Орловской губернии, задолго до начала косовицы. Своим видом, одеждой косари отличались от станичников: длинные подолы расшитых рубах свисали ниже колен, посконные полосатые штаны обтягивали ноги. В руках у каждого обвязанная ветошью коса.
Перейдя Козюлину балку, косари присели отдохнуть в затишек под высоким забором, что отгородил от улицы дом богачей Ковалевых, тот самый дом, мимо которого сегодня проходил Пашка с дедом. Козюлина балка была давно облюбована пришлыми, как место, где зажиточные казаки нанимают сезонных рабочих на косовицу сена и на уборку хлебов.
Старики, сняв сумки, покряхтывая, разлеглись. Вслед за ними устраивались и те, кто помоложе, только один из парней, высокий и широкоплечий, не садился, стоял, задумчиво глядел на высокий дом с красивой резьбой на коньке крыши.
— Чего, Архип, зенки пялишь на чужое добро? Давай вот малость поедим с богом, — сказал парню один из стариков.
Архип нехотя отвёл глаза от дома, пощипал воображаемые усы и с лукавой ухмылкой произнёс:
— С богом‑то не больно вкусно, надо соли и лучку у казаков попросить. А то хлеб‑то, батюшка, сух, без воды не проглотишь.
Он подошёл к калитке и постучал. Собаки откликнулись оглушительным лаем.
— М–да! — протянул парень. — Целая свора! Войдешь в такой двор, пожалуй, псы штаны стянут!
— А тебе зачем туда? И без соли обойдёмся.
Калитка открылась. Выглянула хорошенькая девушка. Ее чёрные, как угольки, глаза вспыхнули любопытством.
— Ты чего? — спросила она, взглянув на парня из-под длинных ресниц.
— Свататься пришёл! — улыбнулся Архип.
Девушка не смутилась.
— А сейчас Пост, и сватов не засылают.
— А я, может, по–постному сватаюсь, а по–скоромному повенчаюсь.
Девушка в удивлении подняла на дерзкого парня глаза и с шумом захлопнула калитку. Но Архип не унимался и вдогонку прокричал:
— Невеста, а невеста, ты не серчай! В пост‑то серчать грех, а лучше принеси соли и лучку для гостей.
— Так бы и говорил, а то свататься! Тоже мне жених нашёлся!
— Ишь ты, голосок, что звонок, — кивнул Архип на калитку.
— Хороша Маша, да не наша, — бросил кто‑то из мужиков.
