— Ах, пес!.. Ну, Гришка! Да он и в самом деле, может, будет министром!.. Каков!.. А все же к нему на поклон я не пойду и выпрашивать помощи не стану, — так думал Волков про своего товарища по университету.
Но когда безденежье стало его порядочно донимать и жить ему положительно было нечем и не на что — тогда его стало тянуть к Потемкину.
К тому же до Волкова дошли слухи, что князь Петр Михайлович Голицын перешел дорогу Потемкину… Потемкина стали забывать…
Князь-богатырь стал входить в фавор.
— Вот и случай мне представился… Теперь я пойду к Гришке Потемкину и предложу ему свои услуги убрать с его дороги князя Голицына… И за сие трудное дело сдеру с Потемкина здоровый куш… Ради презренного металла теперь я ни перед чем не остановлюсь!.. На все пойду… Голод не свой брат, заставит делать то, чего и не хочешь…
И вот к генералу Потемкину, как снег на голову, свалился его старый приятель Михайло Волков.
— У меня с князьком свои расчеты есть, давнишние! — залпом осушив несколько чарок вина и набив рот закускою, проговорил Михаил Волков, обращаясь к Григорию Александровичу Потемкину.
— У тебя? Счеты с князем? — удивился тот.
— Да. Чему дивуешься?
— Странно.
— И ничего нет странного.
— Какие же у тебя с ним счеты?
— Думаю, что для тебя это, ваше превосходительство, все равно, и знать тебе нечего.
— Верно. Я в том не имею никакой нужды. Но только ты мне должен сказать, каким родом ты можешь освободить меня от ненавистного князя, или, как ты говоришь, убрать его с дороги? — пристально посматривая на Волкова, спросил у него Потемкин.
— Я думаю, тебе все равно, как бы я ни убрал.
— Ну нет. Ты должен сказать!
— Даже «должен»? Вот как! А если я не скажу?
— Тогда я посоветую тебе убраться от меня.
— Вперед давай сторгуемся, мой старый приятель, ваше превосходительство. Ведь дешево я не возьму.
— А я дорого не дам.
— Ну это ты врешь, ваше превосходительство.
— Послушай, Волков! Перемени свой тон, мне это не по нраву.
— Скажите, какие нежности! А помнишь былое время в Москве, когда у тебя в карманах посвистывало. Кажись, в ту пору мой тон тебе по нраву приходился, а больше того мои деньги.
— Никак ты попрекать меня задумал? Все, что я взял у тебя, я с лихвою готов отдать, — хмуря брови, проговорил Потемкин.
— Потрудитесь, ваше превосходительство, я сильно обнищал. Судьба переменчива. Когда-то я был чуть не Крез, а ты голяк, в теперь вышло наоборот.
— Сколько тебе?
— Странный вопрос. Давай больше.
— Сто будет?
