Долг, служба призывали его в Петербург.
Серебряков уехал.
Более года прожил он в Петербурге, подыскивая случай хоть ненадолго побывать в Москве.
«Хоть бы одним глазком пришлось мне еще взглянуть на княжну, одним бы словцом с ней перемолвиться», — таково было желание влюбленного Серебрякова.
Случай быть в Москве скоро ему представился.
У Дмитрия Серебрякова умер старик дядя, родной брат его отцу, можайский помещик, и оставил ему порядочную усадьбу.
Имея такой предлог, Серебряков взял отпуск и, заняв на дорогу денег у банкира Сутерланда, поспешил в Москву; не столько тянуло его туда наследство, сколько хотелось ему увидеть княжну Наташу.
Сергей Серебряков получил командировку на Дунай, к фельдмаршалу Румянцеву-Задунайскому в штат назначался он. Поэтому Серебряков недолго пробыл в Москве и, устроив наскоро свое дело о наследстве, он с неизменным денщиком Степаном поехал в главную квартиру нашей армии.
Прежде Степан был крепостным дворовым старика Серебрякова, а потом стал служить Сергею Серебрякову, который при производстве в офицеры взял Степана с собою в качестве денщика и камердинера.
Радостным и веселым ехал в армию гвардеец Серебряков: горячо им любимая княжна Наташа дала ему слово быть его женою; он надеялся на то счастие, которое ждет его впоследствии.
«Я завоюю то счастие… Княжна будет моей женой, может, и нескоро, а все же будет… Она дала слово и не изменит ему… И старый князь поборет свою спесь и назовет меня своим зятем» — таким радужным мечтам предавался Сергей Серебряков дорогою на Дунай, сидя в дорожной повозке.
Несмотря на раннее зимнее утро, императрица Екатерина Алексеевна уже встала и сидела за письменной работой в своем кабинете.
Утро было морозное, и государыня сама затопила камин, не желая беспокоить слуг.
Несколько свечей, горевших на столе, освещали как императрицу, так и ее кабинет.
На государыне надет был гарнитурный шлафрок, легкая флеровая накидка на голове.
Государыня писала и, кажется, была очень увлечена своей работой; ее перо быстро скользило по бумаге… Временем она останавливалась, тщательно прочитывала написанное и опять принималась за свою работу.
Императрица Екатерина Алексеевна очень любила писать и часто произносила такие слова:
— Я люблю писать; по-моему, нельзя прожить целый день, не написав ни строчки. Результатом ее письменной работы были целые тома ее переписки; множество критических и беллетристических, драматических произведений на русском, французском и немецком языках.
