Войдя в здание, гости сняли комбинезоны и отдали служителям. Дэниел и Жискар тоже сняли комбинезоны, и служитель, бросив быстрый взгляд на Жискара, подошел к нему с опаской.
Глэдия нервно поправила носовые фильтры. Ей никогда не приходилось бывать среди стольких маложивущих, отчасти потому, что — как говорили — они носят в себе хронические инфекции и массу паразитов.
— Мне отдадут именно этот комбинезон? — прошептала она.
— Вы не наденете его второй раз, — ответил Д. Ж. — Все они будут простерилизованы.
Глэдия осторожно огляделась. Ей почему-то казалось, что даже визуальный контакт может быть опасным.
— Кто эти люди? — Она показала на нескольких человек в яркой одежде и несомненно вооруженных.
— Охрана, мадам.
— Даже здесь, в правительственном здании?
— Совершенно верно. А когда мы поднимемся на сцену, силовое поле отделит нас от аудитории.
— Значит, вы не доверяете собственным законодателям?
Д. Ж. чуть заметно улыбнулся.
— Не вполне. Наш мир еще «сырой», и мы идем собственным путем. Мы еще не пообтесали острые углы, и у нас нет роботов, приглядывающих за нами. К тому же у нас есть партии воинствующего меньшинства, наши ястребы.
— Что такое ястребы?
Большинство прибывших уже сняли комбинезоны и стали выпивать. В воздухе стоял гул голосов. Многие рассматривали Глэдию, но никто не пытался с ней заговорить.
Глэдии стало ясно, что вокруг нее был круг изоляции. Д. Ж. заметил, что она оглядывается по сторонам, и понял это правильно.
— Им сказали, что вы не выносите толкотни. Я думаю, они понимают, что вы боитесь инфекции.
— Надеюсь, они не обижаются?
— Может быть, но рядом с вами робот, а большинство бейлимирцев опасаются этого вида инфекции, в особенности ястребы.
— Вы мне так и не сказали, кто они?
— Скажу, если будет время. Мы с вами скоро пойдем на сцену. Большинство поселенцев думают, что со временем Галактика будет принадлежать им, что космониты не могут и не смогут состязаться с ними в деле освоения Галактики. Но мы понимаем, что на это потребуется время. Мы не увидим этого, наши дети, вероятно, тоже. Это может занять и тысячу лет. Ястребы не хотят ждать. Они хотят сделать это сейчас.
