— На сколько поставила?
— На тридцать, в тридцать я должна выйти замуж, кровь из носа, с любовью или без.
— У каждого брака по расчету есть риск обанкротиться.
— Знаю, но когда женщине под тридцать, а она еще ни разу не была замужем, выбирать не приходится. Тебе как мужчине этого не понять. В этом плане время сильного пола идет медленнее. Подумаешь, без любви, мне ее никогда не хватало. Бывает схватишь с витрины конфету, а начинка горькая.
— Никогда не знаешь, что там под блестящей оберткой, осень или весна, — поддерживал я лениво разговор, глядя, как исчезает за окном снег.
— Не люблю осень.
— Осень хороша только в том случае, если лето в душе еще не закончилось.
— А твое любимое время года? — посмотрела Мэри на меня.
— Суббота.
— Обожаю субботу. Иной раз выйдешь в ночь с мыслью: вдруг мужчину найду.
— И как?
— Как всегда: секса полно, мужиков нет, — долго выбирала она себе чашку, пока не нашла самую чистую и налила в нее кофе. — Как ты к сексу относишься? Может, потрахаемся? — пригубила она край фарфора и, прищурившись от удовольствия, посмотрела на меня.
— Я бы лучше покурил, — ответил я, не раздумывая.
— Да ладно, я пошутила, а ты кремень, — протянула она мне пачку сигарет.
— Если бы, — вытянул я одну и положил себе в губы.
— Как ты думаешь что легче: уходить или оставаться? — оторвала Мэри мне огня от своей зажигалки. — Я про любовь.
— Легче всего не связываться, я про отношения. Отношения не всегда так же сладки, как поцелуй, но тоже засасывают.
— Да, это похоже на рану, которая покрывается корочкой и снова начинает кровоточить, едва заденешь ее случайным словом, знакомым местом, подаренной вещью. Чем только не лечила, она не заживает. Даже случайный секс не смог привести меня в чувство. Что делать?
— Сделай его постоянным.
В этот момент ее телефон разродился сообщением. Мэри прочитала и прокомментировала:
— А вот и он.
— Кто? Случайный секс?
— Нет, шрам. Новый год отметил с женой, а с утра признается в любви мне.
— Неужели не трогает?
— С некоторых пор я потеряла чувствительность к словам. И теперь признание для меня — это не то, что мне говорят, а только то, что ради меня делают. А этот, — она указала на трубку, — он страшный человек.
— В смысле?
— Он женат. Я давно дала себе зарок с женатыми лучше не связываться: как бы крепко ни обнимал, будто тебя обнимает само одиночество. Это я прочувствовала на собственной шкурке, — ответила она мне в тот момент, когда ее пальцы выласкивали на экране айфона ответ ему.
