— Если говорить о планах, то у каждой женщины он свой: одним обязательно надо любить, остальным достаточно быть любимыми, некоторым же подавай и того и другого. Но именно с появлением другого и начинается все самое внеплановое.
— Как же тебя угораздило замуж выйти?
— Хотела отомстить одному.
— Отомстила?
— Да, причем сразу обоим. И себе в том числе.
— Мстить себе, наверное, особенно приятно.
— Ты не знаешь, как трудно любить человека только за то, что он твой муж.
— Ну ты же живешь так, значит, тебя все устраивает.
— Ты даже не представляешь, как мне неудобно. Будто обстоятельства стеснили меня и поставили в такую неудобную позу, из которой я не могу никак выйти, разве что из себя.
— Бедный твой муж, как можно было сделать столько ошибок в одном предложении?
— К счастью, он богат.
— Ты считаешь, экономика имеет какое-то отношение к счастью?
— Это он считает, а я трачу. И чем несчастнее женщина, тем больше хочется ей тратить.
— То есть, если женщина зачастила на шоппинг, значит, она глубоко несчастна?
— Да, однако виду не подает. И магазины отчасти в этом ей помогают до поры до времени.
— До какой поры?
— Когда наступает межсезонье и хочется прижаться к кому-то и спрятаться от навязчивых сквозняков депрессий.
* * *
— Герои вашего фильма мне показались куда счастливее нас, — глотнула новую порцию дыма Фортуна.
— Ну нет, история не настолько счастливая, как может показаться с первого взгляда.
— Да? Если говорить о моем взгляде, то Венеция — красивая жемчужина в оправе моря.
— Это для нас, потому что мы спешим туда, как на праздник. А для тех, кто там живет, это обычный город, в котором им суждено было вынырнуть на свет, чтобы впервые глотнуть воздух, потом молоко, кофе, дым, — показал Павел свой окурок и запустил его в темноту, — вино, губы…
— Выйти на свет, чтобы надеть маски, — не удержалась Фортуна и тоже запустила огарок в космос. — Я где-то читала, что жители Венеции носили их постоянно, меняя в зависимости от обстоятельств. Так как город был небольшой, маски позволяли флиртовать, гулять, изменять, жить в облике загадочных незнакомок и незнакомцев, — развернулась она с намерением вернуться обратно в комнату, в тепло.
— Перестань читать мысли, — продолжал Павел разглядывать звезды.
— Это мое хобби, когда нет под руками книги. Кстати, этому фильму наверняка тоже предшествовал какой-нибудь роман? — отвечала она уже из кухни.
— Да, есть книга, сейчас я тебе принесу, — прошел с балкона сквозь кухню Павел, оставив Фортуну одну, и утонул в коридоре.
