Здесь с нами говорит, положа руку на сердце, один из самых сознательных художников мира - не только оригинальный писатель, но и глубокий ум, постоянно изучавший действо творческой силы в самом себе. Для Гете индивидуальность тем более развита и свободна, чем больше она наполнена общественным содержанием. Я привел слова Гете, но с таким же правом можно привести слова Дидро, Бальзака, Пушкина, Белинского и многих других авторитетных лиц - авторитетных по крайней мере для таких консерваторов, как я. Все они полагали, что писатель прежде всего "коллективное существо", воплощение чего-то большего, чем он сам, пророк, способный услышать диктат действительности и, говоря от имени этой силы, а не от лица своей собственной милости, глаголом жечь сердца людей.
Бессмысленные мечтания! - скажет А.Дымшиц и вся его движущаяся эстетика. Дело искусства - заниматься индивидуальным видением мира по специальности, а не соваться в такие дела, где костей не соберешь. Послушайте движущуюся эстетику, и у вас составится представление, что между индивидуальностью и общественным началом идет постоянный арифметический спор: то личное видение растет, то общество наступает.
- Отдайте мне мое видение!
- Нет, шалишь, так можно дойти до "трактовки с субъективистских позиций". Решение задачи, согласно инструкции А.Дымшица, носит умеренно дисциплинарный характер. Немного видения можете получить.
- Отпустите гражданину индивидуальности!
- Ну, а дальше?
- Закрыто на учет.
Теперь прошу, войдите в мое положение. А.Дымшиц, конечно, вооружен дружелюбием до зубов, однако его желание свалить на меня грехи прошлого мне не нравится. Кругом такой множественный разговор в неопределенном наклонении пошел, что могут поверить. Мы лучше знаем спутники Марса, чем нашу собственную историю. Прочтут и скажут: "Все вы хороши!" - или подумают, что А.Дымшиц всегда шел впереди прогресса, а я его... ну, да что говорить!
Движущаяся эстетика пишет, что от меня может пострадать личность писателя и я будто хочу "обеднить наше представление об отношении художника к действительности". Нет, я этого не хочу, и личность от меня не пострадает - здесь чистое недоразумение. Просто мы с движущейся эстетикой говорим на разных языках, а если употребляем одни и те же слова, то думаем при этом о разных понятиях.
А.Дымшиц с возмущением доводит до сведения публики, что я покушаюсь на приусадебные участки в эстетике и даже мыслю забрать у писателя его кур-несушек. Конечно, на это пойти нельзя. По мнению А.Дымшица, полное разорение личного хозяйства недопустимо - может выйти "абсурд всеобщности".
