— Не трогай меня! — Смысл его обвинения только что дошел до нее. Он считал, что она использовала ребенка как предмет торговли, а не получив денег, хладнокровно избавилась от него. Выходит, забеременела она тоже нарочно? Неудивительно, что его мать обвинила ее в шантаже. — Знаю, мы не планировали ребенка, но как ты мог подумать, что я способна на аборт? Я так любила тебя, а ты меня предал. Казалось, ты не мог поступить со мной хуже, чем тогда, но то, что ты сказал сейчас… — Ее мутило.
— Что я мог подумать, Алекс? Узнал о том, что ты в положении, от посторонних людей уже после того, как все закончилось. Ты исчезла, и никто не знал или не хотел говорить, где тебя найти. Я не мог связаться с тобой, чтобы услышать твою версию.
— Дома было невыносимо. Родители не понимали моего отчаяния. Считали, что мне повезло: нет ребенка — нет проблем. Я могла продолжать учебу, сдавать экзамены, поступать в университет. — Она подтянула колени к груди и обхватила их руками. — Мне было тошно видеть их облегчение. Чем дальше, тем хуже. Я ушла из дома.
— Куда?
— В общежитие на первое время. Продержалась там неделю, но больше не смогла, не выдержала жизни на публике. У меня были небольшие сбережения, — пожала плечами Александра. — В университет я уже не попадала, поэтому решила потратить их. Просмотрев десятки объявлений, арендовала крошечную каморку. — Она поморщилась. — Сырую, с подтеками на потолке, запахом плесени, но лучше, чем общежитие. Она была моей.
Джордан страдал, живо представив ее одинокую жизнь в грязной каморке. По крайней мере, студенческая квартира в Оксфорде была чистой, сухой и просторной — родители щедро снабжали его деньгами.
— Я нашла работу, и, с учетом вечерних подработок, мне, к счастью, хватало денег.
Какое уж тут счастье! Она мечтала о беззаботной студенческой жизни, а вместо этого пришлось трудиться день и ночь, чтобы свести концы с концами. В то время как он наслаждался привилегиями, судьба уготовила ей тяжкие испытания. Что он мог теперь сказать или сделать? Ему не позволено даже обнять ее, ее поза отчетливо говорила «не трогай меня». Он опоздал со своим состраданием на десять лет. Никогда Джордан не чувствовал себя таким беспомощным, бесполезным.
— Почему ты не стала поступать в университет? — вернулся он к теме, которая не давала ему покоя.
— Не хватало баллов. Я пропустила три зачета, пока лежала в больнице. Кроме того, от обезболивающих ничего не соображала. Даже не помнила, что нагородила в письменных работах. Думаю, полную чушь. — Она пожала плечами. — Короче, экзамены я завалила. Даже не пошла узнавать результаты. С мечтой пришлось расстаться. Я ушла из дома на следующий день.
