– Конничива! – повторил Каору, мягко округляя звуки, забавно растягивая гласные. – Как поживаете?
– Хреново поживаем, – пожаловался Санёк, спуская ноги с кровати. – Как вы в такой воде обитаете? У меня скоро жабры вырастут.
– Цую, – с благоговением протянул Каору и заулыбался, заставив свои щеки наехать на уши. – Дождь – хорошо. Много риса – хорошо. Аобаамэ – дождь, освежающий зелень молодой листвы.
– Значит, скоро прорастем! – Санёк бухнулся обратно на подушку. Прислушался, не капает ли на пол – матрас виделся большой губкой, наполненной водой. – А утром тоже этот самый обама был?
– Онукэ. Обыкновенный ливень. Для риса тоже хорошо.
– Ты чего пришел-то, Каору? – привычно суетился Вадя. – Дело какое?
У Вади нежный голос и огромные глаза. Людей он берет лаской, добивает ею же. Своим занудством может распилить не только буханку хлеба, но и железные поручни в метро. Вчера проверили – распилил. А все потому, что никто не спешил ему отвечать, на какую станцию они едут. Каору стоял далеко, а внятно выговорить хотя бы одно японское слово никто не мог.
– Дело, дело, – закивал Каору и снова заложил щеки за уши.
Улыбаются тут с большим удовольствием. Их рисом не корми – дай поулыбаться кому-нибудь. Но стоит отвернуться, лицо становится каменным. Культурная нация, силы экономят.
– Императорский сад собираться надо. Слива отцветает. Смотреть надо. Гортензия цветет. Смотреть надо.
– Гортензия! – выкрикнул Санёк, садясь.
Память даже не пыталась подкинуть картинку цветка с неприятным квакающим названием.
– Сань, ты чего? – испугался Вадя.
Который раз за сегодняшний день испугался. Что-то он пугливый. Это к дождю… Или к засухе?
– Вставать надо, – с укором посмотрел на гостей Каору, но губы тянул, соблюдая этикет.
– Надоело, – пробормотал Санёк. – Надоела мне твоя Япония, Каору! Третий день, а надоела! Хочется все послать к черту и наесться нормального черного хлеба.
Каору поклонился. Санёк подумал, что вот, если метнуть в него подушку, он так же будет стоять, изображая радость жизни? Или использует прием карате и забросит всех обратно в Россию? Или наконец-то обидится на их постоянное нытье и пошлет к местному черту?
– Япония – интересная страна. Ее надо полюбить, – пропел Каору и вынул из рукава календарик с видом горы.
Запасливый! Все-то у него есть. После календарика пойдет открытка, следом плакат, видеофильм, а там и сама Япония в красках и запахах.
– Дождь – хорошо. Но он закончится.
– Когда?
