— Так расскажи, — предложил он.
Я зашнуровывала кроссовки и молча тянула время, не зная, как поступить. Где-то в канцелярии зазвонил телефон, и Маршалл повернулся на звук, а я тем временем украдкой поглядела на него. Позвонили, впрочем, всего два раза. Кто-то из служащих взял трубку.
Форма лица у Маршалла ближе к треугольной, губы узкие, а нос сплющен от ударов. В нем есть что-то кошачье, за исключением вкрадчивости. Телосложением наш тренер скорее напоминает бульдога. Я подумала, что пора определиться: продолжать беседу или заявить об отказе от нее.
— Пардон Элби был вашим партнером? — наконец произнесла я.
— Да.
— И как же теперь?
— У нас был подписан контракт. Если один из нас умирает, другой наследует весь бизнес целиком. Пардону некого было вовлекать со своей стороны. У меня была Тея, но с ней он не хотел иметь дела, поэтому оформил на меня страховой полис на жестких условиях. Если бы со мной что-то случилось, то Тея получила бы только страховую сумму, а не долю в бизнесе.
— Так теперь… вы владеете клубом?
Он кивнул, изучающе глядя на меня. Я больше привыкла сама пригвождать других неподвижными взглядами, чем оказываться их мишенью, и мне стоило усилий не выдать беспокойства. К тому же Маршалл придвинулся ко мне гораздо ближе, чем принято у посторонних людей.
— Что ж, хорошо, — натянуто произнесла я, и он снова кивнул. — Полиция уже спрашивала вас о Пардоне?
— Завтра я зайду в участок и поговорю с Дольфом Стаффордом. Мне не хотелось приглашать их сюда.
— Конечно.
Я думала о том, что не имею права заговаривать о Тее — о том, что она ударила девочку. Мне никто об этом нарочно не сообщал, хотя по всему Шекспиру уже ходили сплетни и каждый что-то об этом слышал. А о том, почему Маршалл бросил Тею, спрашивать в лоб было тем более неудобно. Атмосфера все сгущалась, и я чувствовала, что начинаю нервничать.
— А… другая причина? — спокойно спросил он.
Я окинула его быстрым взглядом, снова уставилась на руки, которые без устали теребили чертовы шнурки, и небрежно проронила:
— О ней я говорить не хочу.
— Я ушел от Теи.
— Вот как…
Мы снова сцепились взглядами, и я ощутила, как у меня в горле взбухают пузырьки истерического смеха.
— Ты не хочешь узнать, из-за чего?
— Что «из-за чего»?
Я несла какую-то чушь, но никак не могла собраться с мыслями. Мне не хватало сил сохранять спокойствие. Беседа наедине, телесная близость, разговор по душам — это кого угодно выведет из равновесия.
Маршалл лишь покачал головой и заявил:
