Он перевернул ее на спину. Глаза девочки были закрыты. Она не дышала. Рис хорошо помнил, как он едва не утонул после прыжка с утесов Башни Бурь. Зебоим спасла его тогда, и теперь он воспользовался ее способом, чтобы вернуть к жизни ребенка. Он принялся поднимать и опускать руки девочки, не переставая мысленно обращаться к Маджере. Девочка закашлялась и прерывисто вздохнула. Выплюнув морскую воду, она села, продолжая кашлять.
Рис похлопал ее по спине. Изо рта ее вылилось еще немного воды. Девочка перевела дыхание.
— Благодарю тебя, господин, — прошептала она и потеряла сознание.
— Рис! — вопил Паслен, вприпрыжку несшийся по песку следом за Аттой. — Ты спас ее? Она мертва? Надеюсь, что нет. Забавно, буря закончилась так внезапно…
Паслен подбежал к Рису как раз в ту минуту, когда над горизонтом взошло солнце, осветив лицо девочки. Кендер издал какой-то непонятный звук и замер на месте, не сводя взгляда с ребенка.
— Рис, ты знаешь, кто… — начал он.
— Некогда болтать, Паслен! — резко прервал его монах.
Губы девочки посинели, дышала она с трудом. На ней ничего не было, кроме простой хлопчатобумажной рубахи, — ни обуви, ни чулок. Рис понял, что ее нужно как-то согреть, иначе она умрет от переохлаждения. Он поднялся на ноги, держа на руках обмякшее тело ребенка.
— Я отнесу ее в пещеру. Необходимо развести костер, чтобы отогреть ее. За дюнами наверняка можно найти каких-нибудь сухих веток…
— Но, Рис, послушай…
— Через минуту я тебя выслушаю, — ответил Рис, изо всех сил стараясь не терять терпение. — А сейчас ты должен найти сухих дров. Ей необходимо тепло…
— Рис, взгляни на нее! — крикнул кендер, бегая вокруг монаха. — Ты что, не узнаешь ее? Это же Мина!
— Не говори глупостей…
— А я и не говорю глупостей, — мрачно возразил Паслен. — Поверь мне, я хотел бы ошибаться. Я понимаю, что это звучит безумно, ведь в последний раз, когда мы видели Мину, она была совсем взрослой, а теперь вот превратилась в ребенка, но я совершенно уверен, что это она. Я знаю это потому, что в тот миг, когда я взглянул на эту девочку, я почувствовал то же самое, что и при встрече с Миной, — печаль.
— Паслен, — устало сказал Рис. — Дрова.
— Если ты мне не веришь, — добавил кендер, — посмотри на Атту. Она тоже узнала Мину.
Рис не мог не согласиться, что собака ведет себя странно. В обычном случае Атта подбежала бы к хозяину, готовая помочь: лизать холодную щеку ребенка или ткнуться в бессильно повисшую руку — эти способы лечения отлично знали и применяли все собаки. Но Атта не подходила к Рису. Она напряженно застыла на месте, глухо рыча, шерсть на загривке ее встала дыбом, верхняя губа приподнялась, обнажив клыки. В темных глазах, устремленных на ребенка, мелькало недружелюбное выражение.
