В 2012, а затем в 2013 году в валдайской речи Путин повторял загадочную фразу: постсоветский период закончился, Россия возвращается к себе. Тогда было не совсем понятно, что это значит. Сейчас - понятно.
Члены нашего клуба, и до объёдинения в клуб, в течение многих лет обосновывали мысль, что итоги 1991 года, итоги крушения исторической России, не могут быть признаны окончательными. Даже странно, что кому-то пришло в голову, будто русские смирятся с величайшей в своей истории катастрофой.
В своей статье данного цикла я провёл аналогию между Путиным и Сталиным. Акцентировал внимание не на том, что у этих политиков схожие темпераменты или ментальности. Нет, они не сходны. Но когда мы говорим об исторических аналогиях, главное сходство - сходство объективных исторических задач, которые стоят на том или ином этапе. Многие задачи, что решались в 1930-40 годы, и задачи, что сегодня стоят перед Россией, практически идентичны.
Путин выбирает между двумя сущностями: между народом и той антисистемой, что привела его к власти, что господствовала в девяностые годы, частью которой он во многом сам являлся. И выбор будет в пользу народа.
Александр Нагорный, вице-президент Ассоциации политических экспертов и консультантов.
После присоединения Крыма к России мы входим в абсолютно новую качественную ситуацию: это новый этап развития российской государственности, эволюция руководителя нашей страны Владимира Путина. Он в своём недавнем выступлении в Кремле перед Федеральным собранием разработал совершенно новую внешнеполитическую и политико-идеологическую доктрину.
Накат на Россию, нападки Запада убеждают, что стране необходимо вырабатывать свою адекватную реакцию, нужно переходить на качественно иную платформу в развитии экономики. И делать это незамедлительно.
Михаил Делягин, академик РАЕН, директор Института проблем глобализации.
В этом году, думаю, будет решаться принципиальный, ключевой вопрос русской истории: кому будет служить русское государство и Путин как олицетворение руководства государством.
Сталин говорил, что есть логика желаний и логика обстоятельств. И логика обстоятельств всегда бьёт логику желаний. Российская бюрократия не очень хотела воссоединяться с Крымом. Но логика обстоятельств оказалась сильнее её. Мы видим абсолютное неприятие России со стороны Запада, нежелание смириться с мыслью, что Россия является чем-то самостоятельным и имеет какие-то интересы, формирует всю повестку дня в нашей стране.
