И все время, пока она говорила это, Ларион, привычно насторожившийся и отслеживавший, анализировавший буквально каждое ее движение, лицо, голос, видел, чувствовал, что приманка, которая почти наверняка действовала на других женщин, ее оставила равнодушной. Это было неожиданно, хорошо, это позволяло расслабиться.
Он так и сделал, даже закрыл глаза, уже предвкушая, как вновь откроет их, для того чтобы увидеть самую красивую женщину из тех что встречались ему в жизни.
Да, и еще ей было плевать на время, на возможности, которые дает его дар ведьмака. Лишь бы они не навредили ее сыну. Даже за одно это в нее можно было влюбиться без памяти. Не считая всего остального.
— Отвечай же, ленивец, — она весело хохотнула. — Не спи, а то замерзнешь.
— Никаких кровавых жертвоприношений, — объяснил он. — Никакого колдовства. Время — материально, так же, как и все прочее. Для того чтобы получить время для кого-то, нужно его взять у другого человека.
— Я не поняла. Что взять? И как время может быть материальным?
— Может, — ответил он. — А на вопрос о том, как именно, я бы с радостью тебе ответил «Не забивай свою прелестную головку такими сложными вещами», но это подразумевает, что я тоже что-то тут понимаю, а это будет неправдой.
— Откуда тогда знаешь? — спросила она.
Он все-таки открыл глаза, лег к ней поближе, вдохнул ее запах, такой приятный и такой родной, потом сказал:
— Эти сведенья даны мне вместе со способностями. Такое приложение. Понимаешь? Входят в поставку.
— То есть, для того чтобы получить время, необходимо его же и потратить? В чем подвох? Не бывает так, чтобы обошлось без него. Не так ли?
— И подвох действительно есть. Пропорции. Для того чтобы вернуть тебя обратно на год, нужно потратить раз в десять больше времени. Кто-то должен тебе его отдать. Свое время. Свою собственную жизнь. Теперь понимаешь?
Она замолчала. Задумалась. И это было славно. Теперь Ларион мог просто лежать, вдыхать ее запах, думать о том, как им было хорошо совсем недавно, вспоминать это в деталях. А кто, между прочим, сказал, что им не будет так же хорошо дальше? Ночь еще молода. И многое можно сделать.
— То есть, тот, кто отдаст свое время, допустим десять лет, фактически укоротит свою жизнь на этот срок?
— Да, — сказал он. — Ты поняла наконец-то.
Теперь он просто лежал и ждал вопроса, который должен просто обязан был сейчас прозвучать.
Она спросила:
— А что будет, если у человека, который задумал пожертвовать свое время, его просто нет? То есть старые люди тебе не годятся?
