— Опять седьмая палуба, чтоб тебя! А я еще сомневался в словах Прыгунова. Ну ладно, Номер три. Думаю, ты не глупее наших дроидов. Можешь нам расшифровать то, что высвечивается на экране?
Дроид слегка попятился и будто присел, продолжая сверлить взглядом своего красного окуляра двух грязных, измазанных землей и копотью астронавтов.
— Ну же, не бойся, никто тебя не тронет, — будто с домашней собакой заговорил Сомов.
Дефо непонимающе таращил глаза то на Сомова, то на робота. «Кто-то здесь сошел с ума!» — вертелось у него в голове.
Вдруг Номер три плавно оторвался от пола и поднялся на высоту человеческого роста. В его передней части отошла в сторону металлическая защитная панель, и под ней обнаружился небольшой светящийся кристаллический монитор. У роботов «Пеликана» не было антигравов, позволявших подниматься выше тридцати сантиметров над землей, ни таких экранов. Дефо окончательно растерялся, он-то не был посвящен в Вовкину дроидно-номерную мистерию на «Пеликане».
Тем временем Сомов шагнул к дроиду и внимательно посмотрел на небольшой экран:
— 1100 метров… 1120 метров… 1140 метров… Ясно, это глубина. Скорость спуска около двадцати метров в секунду. На какой глубине остановимся, Номер три?
— 7200 метров, — прочитал он спустя секунду. — Брайан, а как связь?
— Отсутствует, командир. Кругом сплошные экраны и отражения…
— Номер три, наш товарищ, который был здесь несколько часов назад, в порядке? Очень хорошо! Сообщи на «Пеликан», что Сомов, Дефо и Прыгунов чувствуют себя нормально. Командир Сомов просит пока не предпринимать никаких действий.
Дроид погасил экран и замер, будто задумавшись.
— В чем дело, Номер три? Это не только в наших интересах!
«Ждите» — высветилось на экране. Затем: «Пеликан проинформирован».
Оба астронавта вздохнули с облегчением.
— Похоже, Брайан, нам с тобой и Володе, в первую очередь, уготована честь начать переговоры с… не знаю кем, но не с представителями нашей, земной, цивилизации. Ты осознаешь это? То-то же… Что-то мне присесть захотелось, устал… — Сомов опустился на пол кабины и сел, обхватив колени руками. Надо было успокоиться и привести в порядок мысли.
Дефо, чей организм был великолепно тренирован и вынослив, тоже почувствовал если не слабость, то какую-то тревогу, или, скорее, неуверенность — чувство, которое он забыл еще в детстве. Поставив одну ногу на разбитый сканер, он затянул потуже магнитные липучки на ботинке и тяжело привалился спиной к стене. Номер три отработал к противоположной от астронавтов стене кабины и настороженно затих, периодически поводя красным объективом камеры вправо-влево.
