Ах, война, что ты сделала... | страница 11




Афганистан… Про ту страну мы фактически ничего тогда еще не знали. В печати, по телевидению сообщали, что 27 апреля 1978 года там совершилась революция, и антинародные силы пытаются потопить ее в крови.

«Ну и что? Это их внутреннее дело, и кто за что воюет, пускай разбираются сами. Нас это не касается, у нас своих проблем хватает», — примерно так рассуждали тогда многие из нас.

«Афганистан? Да ну, бред какой-то!» — думали мы, краем уха услышав возможную причину нашего сбора здесь, в незнакомом воинском городке.

Но кто-то где-то уже запустил тяжелую и послушную исполнительскую машину, и завертелись, закрутились винтики-колесики огромного страшного и невидимого механизма. Десятки, сотни тысяч людей оказались вовлеченными в, казалось бы, не касающиеся их события. А ведь мы всегда были уверены, что Великая Отечественная — это последняя война для советских людей, что мощь наших Вооруженных Сил, наш непререкаемый авторитет в мире — достаточный аргумент и надежный гарант стабильности во всех регионах земного шара. Никто тогда и предположить не мог, что наше спокойствие может быть когда-нибудь нарушено.

Военнослужащие в Каменку все прибывали и прибывали: одиночками, мелкими и более крупными подразделениями, группами, из внутренних округов страны и даже из групп советских войск, находящихся за границей.

Наконец офицеров собрали в актовом зале. Перед нами выступил генерал. Он сказал, что слухи о направлении нас в Афганистан беспочвенны и даже в какой-то мере и провокационны. А собрали нас здесь всех для участия в крупномасштабных учениях под кодовым названием «Маневры-80», что все мы будем принимать участие в реальном перемещении войск, в соответствии с замыслом предполагаемых учений. После этого нас всех вернут в свои воинские части, откуда мы сюда прибыли.

— Какое «вернут», если нас уже исключили со списков частей!

На генерала со всех сторон посыпались вопросы, на которые он ничего конкретного и вразумительного ответить не мог.

— Вопросы прекратить! Соблюдать дисциплину среди личного состава вновь сформированных подразделений! Пресекать всякие панические слухи! О негативных настроениях и высказываниях немедленно докладывать по инстанции! — требовал он от собравшихся, но его слова тонули в общем гвалте десятков человек.

Красные от напряжения лица генерала и его окружения, явная неподготовленность к беседе с офицерским составом — все это лишь усилило наше предположение об отправке именно туда — в Афганистан.