Крысун пожал плечами.
— Я вовсе не считаю это ложью. Пройдя испытание и прибыв в убежище, вы помогли нам собрать нужные данные. Они-то и позволят приготовить лекарство. В конечном итоге. Лекарство для всех.
— Зачем ты мне все рассказал? Почему только сейчас? Чего ради было пихать меня в комнату на месяц? — Томас обвел рукой мягкие стены и потолок, убогий туалет в углу. Обрывочных воспоминаний не хватало, чтобы вычленить смысл из происходящих странностей. — Зачем ты соврал Терезе, будто я слетел с катушек? Зачем держал меня здесь? В чем подвох?
— Переменные, — ответил Крысун. — Что бы мы с тобой ни делали, все тщательно спланировано и просчитано нашими врачами и мозгоправами. Испытания стимулируют зону поражения, в которой гнездится Вспышка. Мы исследовали паттерны эмоций и реакций, мыслей. Смотрели, как они развиваются у пораженной вирусом личности. Пытались выяснить, почему в вас они не ослабевают. Все дело в паттернах зоны поражения, Томас. Нам нужна матрица когнитивных и психологических ответов, нужна для создания лекарства. Оно — конечная цель.
— Что такое «зона поражения»? — Сам Томас этого вспомнить не мог. — Скажи, что это, и я пойду с тобой.
— Эх, Томас, Томас, — произнес Крысун. — Странно, что ты сам не вспомнил после укуса гривера. Зона поражения — это твой мозг. Его поражает вирус Вспышки, и чем сильнее отравлена зона поражения, тем более паранойяльным и жестоким становится поведение человека. ПОРОК использует твой мозг и мозг тех немногих, кто не одарен иммунитетом, дабы решить задачу. — Довольный, если не сказать счастливый, Крысун позвал: — Идем же, отмоем тебя. И кстати, на всякий случай предупреждаю: за нами следят. Попытаешься выкинуть фокус — не оберешься неприятностей.
Томас присел, пытаясь осмыслить услышанное. Ему точно говорят правду, новости совпадают с тем, что приходило в кратких воспоминаниях. До конца поверить словам Крысуна мешала укоренившаяся в сердце ненависть к ПОРОКу. Сколько они уже обманывали…
Наконец Томас поднялся, позволяя разуму самостоятельно рассортировать поступившую информацию. Сознательным анализом можно заняться и позже. Не говоря ни слова, Томас последовал за Крысуном, покинул наконец свое белое узилище.
Они шли по коридору. Коридор как коридор — длинный, пол выложен плиткой, стены бежевые и увешаны картинами в рамках: волны бьются о берег, колибри зависла у красного цветка, дождь над утопающим в тумане лесом. Над головой гудели флуоресцентные лампы.
