Увещевания не помогали.
27 июня 1919 года он подписал еще один приказ: «На станции Карымская два офицера Сводного артиллерийского дивизиона Сводной Маньчжурской Атамана Семенова дивизии поручик Цуканов и прапорщик Гибнер выехали на перрон станции верхом и пытались заехать в зал 1-го и 2-го класса. Не въехали по не зависящим от них обстоятельствам — лошади не послушались. Ясно, что подражали примеру, данному начальником штаба той же дивизии подполковником Сергеевым, который не только ездил по перрону, но въехал даже в зал 1-го и 2-го класса. Требую, чтобы такие безобразия были прекращены…»
Военный министр в правительстве Колчака барон Будберг рассказывал, как офицеры карательных отрядов хвастались своими подвигами. Уверяли, что пойманных большевиков они закапывали живыми, предварительно распоров им животы и выпустив внутренности на дно ямы, чтобы «мягче было лежать».
Но Семенов не хотел, чтобы его считали виновным в чем-то преступном:
«В разных газетах, враждебно относящихся ко мне и подведомственным мне войскам, часто помещают заметки о противозаконных деяниях «семеновцев». В одной газете говорится, что около Читы чуть не неделю на телеграфных столбах висели два железнодорожных служащих, повешенные «семеновцами». В другой указывалось, что жители такого-то населенного пункта без разбора пола были перепороты с раздеванием догола…
Все случаи были проверены, и никто из железнодорожных служащих в Чите не мог назвать фамилии висевших на столбах в течение недели, и они даже не подозревали о столь продолжительном соседстве мертвецов. Никто не мог подтвердить факта порки всех жителей одной деревни без разбора пола и еще с раздеванием. Большая часть из возводимых на «семеновцев» преступлений совершались какими-то самозванцами…»
Гражданская война потрясла страну невероятной жестокостью. Современные методы уничтожения людей соединились со средневековым презрением к жизни. Видя, что творят карательные отряды, крестьяне брались за оружие и уходили в партизаны. Власти отвечали на это репрессиями, и война все больше и больше разгоралась. В конце концов крестьянские восстания охватили всю Сибирь и Дальний Восток.
Станцию Борзя красные вернули через два года после того, как потеряли. Бои здесь шли ожесточенные. В них участвовал молодой Александр Александрович Фадеев, будущий знаменитый прозаик и генеральный секретарь Союза советских писателей. Он вспоминал, что пришлось преодолеть восемь рядов колючей проволоки, и все равно не удавалось прорваться к вокзалу, настолько бешено сопротивлялись белые. Но удержать станцию семеновцы все равно не смогли.
