книжках, так нет.
А вот туманы стали увлекать и завораживать. Неожиданно и захватывающе.
Пару лет назад, была необходимость по работе заезжать в соседний городок.
Павел выезжал пораньше, чтобы быстро выполнив заказ, успеть вернуться на
электричке до обеда. Просто с одиннадцати до четырех оттуда уехать можно было
только на такси или на очень редкой попутке.
И так получалось, что Павел после работы шел к вокзалу в тумане практически
каждый раз.
Узкие улочки. Длинные заборы вдоль дороги. Редкие деревья. И то сгущающийся
- то проясняющийся туман.
Не с первого раза, но достаточно скоро, Павел стал осознавать, что эти
путешествия в тумане стали в его душе возбуждать необычные ощущения. И
заряд каких-то сил наполнял все тело и негатив как будто вытекал во время
таких прогулок.
В кино туман также смотрелся таинственно и завораживающе. Здесь и почти
мистическое появление из тумана, и полускрытая дымкой обстановка, в которой
можно допредставлять себе Бог знает что. Да и тупо экономия киношников на
реквизите и нормальном освещении, но эффектная и часто удачная.
Павел стал воспринимать себя как эстета, когда, увидев туман, бросал дела и
отправлялся бродить в сырой дымке. Не особо осознавая, что ищет, окунался в
туманы как в приключение с поиском чего-то мистического.
Очень нравился вечерний смок. Да, не очень экологичный, но согревающий в
сердце некое вдохновение и опьяненность как у художника. А утренняя дымка.
Рано - рано утром когда идешь в бодрящей мягкой сырости, просто чудо, а не
существование.
Вроде бы и простоватое хобби - любование туманами. И, как у подростка, тайный
шалаш, в котором, как в выдуманном мире, скрываешься от будней. Но не все так
просто оказывается.
Первое, что вспоминается - это тот необычный звук. Подобное раньше не слышал
никогда. Это нечто напоминающее звучание громадной, тяжеленной цепи,
которую медленно тащат по камням. Притом было странное ощущение того, что
звук доносится совсем рядом.
Первый же раз, когда услышал это тяжелое волочение, Павел сидел на лавочке в
парке с довольной улыбкой, получая удовольствие от свежести утренних клубов
тумана.
Может переливчатый затяжной грохот - был галюном, звучал внутри Павла. Или
же это было странным образом донесшееся эхо от производства какого-то завода,
но услышав тот звук, Павел как будто немного встряхнулся и приоткрыл глаза. А
не хватит ли проживать жизнь только в удовольствии и похоти. Может для него,
Павла, найдется некий интерес?
В тот день вход в туман был инфантильного подростка, а выход - уже юноши с
