Так я попал в распоряжение секретной службы. В последний раз война предоставила мне несколько недель отпуска. Затем я оказался в агентурной школе. Дилетант должен был превратиться в профессионала.
Я ни о чем не думал, когда шел по длинным, вычищенным до блеска коридорам четырехэтажного дома на Тирпицуфер, не имевшего на фасаде никаких официальных вывесок. Здание было уже не новым, но и не выглядело слишком старым. В нем пахло скипидаром. Где-то здесь находился и кабинет Канариса.
Справа от главного входа была оборудована комната охраны — своеобразное бюро пропусков. Я назвался.
— Минуточку, — произнес мужчина, сидевший у окошечка.
Меня, видимо, уже ждали, хотя день моего прихода обусловлен не был. Дежурный позвонил по телефону, и через две минуты за мной пришли. Мужчина в гражданском, коротко представившийся мне, молча вел меня по зданию.
На третьем этаже мы свернули направо. В «лисьей норе», как называли штаб-квартиру абвера, было очень тихо и спокойно. Мужчина постучал в одну из дверей. Я вошел внутрь.
Из-за стола навстречу мне поднялся офицер в ладно сидевшей на нем армейской форме и протянул мне руку.
— Полковник Шаде, — представился он, внимательно рассматривая меня.
Меня удивило, что на нем была военная форма. Удивляла меня и спокойная, будничная обстановка в «лисьей норе».
Полковник предложил мне сигареты. Пальцы рук его были длинными, белыми, хорошо ухоженными.
— Наслышан о вас, — произнес он, улыбаясь. — Вас очень рекомендовала бывшая дипломатическая миссия в Перу. А вы выглядите просто великолепно. Сразу видно, что лучшие ваши годы еще не прошли. И все же ожидает вас нечто отличное от того, к чему вы привыкли.
Мы разговорились об Америке, беседа продолжалась не менее часа. Полковник Шаде возглавлял американское направление. Его очень интересовало общее настроение в Соединенных Штатах. Чувствовалось, что он много знал, быстро думал, хотя и говорил медленно. Язык его был литературным, не окрашенным каким-либо диалектом.
— Собственно, теперь вы должны быть призваны на военную службу, — сказал полковник. — Но я хотел бы предложить вам кое-что другое. Полагаю, что ваш заграничный опыт может оказаться более полезным в иной области. Естественно, принуждать мы вас не будем.
— С удовольствием помогу вам, если смогу, — ответил я.
— Тогда сразу же и начнем, — продолжил он. — Вас теперь звать Якоб Шпрингер. Вы немедленно выедете в Гамбург. Там ни с кем встречаться не надо. Разместитесь в гостинице «Четыре времени года». Сюда больше не приходите, по крайней мере через главный вход. Мы друг друга никогда не видели. Впрочем, это и так должно быть вам понятно. Хорошо запомните путь, по которому вы сейчас выйдете из этого здания.
