— Нет. Я усвоил урок. Не заводил больше близких друзей.
Эти слова наполнили ее тоской и озадачили. Он готов жениться, но не заводит друзей? Почему же он хочет на ней жениться? Вероятно, причина кроется не столько в ней, сколько в этих странных монетах.
Огромной, изборожденной шрамами рукой он взял вареное яйцо и поколотил по нему ложкой, так что скорлупа пошла мелкими трещинками. Эти его точные осторожные движения заворожили ее, она не могла отвести глаз от его рук.
— Я бесплодна, — выпалила Мередит. — Скорее всего. Была замужем четыре года и ни разу не забеременела.
Рис нахмурился, но продолжал счищать скорлупу с яйца.
— Мэддокс был стар. Может, поэтому… — сказал он наконец.
— У меня был не только он. — Она понизила голос. — После его смерти у меня были любовники.
Его лицо словно окаменело.
— Вот как?..
Господи, что он теперь о ней подумает. Мередит вскинула подбородок, отказываясь стыдиться, и тихо произнесла:
— Мне удалось заставить вас передумать.
Рис покачал головой:
— О, я не об этом подумал. Мне жаль, что вы были так одиноки. Я негодяй, потому что так долго оставался в чужих краях. А то, что вы бесплодная, не играет роли. Я не хочу детей. И даю слово, что не буду торопить вас… с осуществлением.
— Осуществлением — чего? — Мередит нервно теребила скатерть. — Впрочем, ясно. И это — главный довод в пользу того, чтобы принять ваше предложение.
— Правда? — спросил он с удивлением.
— Да, правда.
— Значит, вчера, когда вы разрешили вас поцеловать… Это было не просто великодушие?
Покраснев до корней волос, она пододвинула ему солонку.
— Нет, Рис. Великодушие не имеет с этим ничего общего. Совсем ничего.
Он пожал плечами.
— Что ж, если вы так говорите…
Почему он так удивлен? Ведь женщины должны бросаться ему на шею. Как они могут оставаться к нему равнодушными?
Он взял очищенное подрагивавшее яйцо и откусил сразу половину. За первой последовала вторая.
А Мередит тем временем представляла себя обнаженной, белой и дрожащей перед ним. Медленно-медленно раскрывающейся. Жаждущей, чтобы он проглотил ее, как это яйцо.
— Если не хотите… иметь детей, то зачем же жениться? — спросила она.
Обычно мужчины проявляли к ней интерес только потому, что хотели затащить в постель. Действительно, зачем она ему? Ведь у нее нет ни денег, ни знатного происхождения.
— Я хочу позаботиться о вас, — ответил Рис.
— Я и сама прекрасно умею о себе заботиться.
— Да, верно. О себе, об отце, о гостинице и обо всей этой проклятой деревне. То есть обо всем, что отныне должно стать моим долгом. Но теперь, когда я унаследовал титул и поместье, я не могу позволить вам и дальше так тяжко трудиться. Теперь я здесь лорд и господин, и я собираюсь занять свое законное место.
