Теперь, когда они наконец вместе, он не мог придумать, что ей сказать. Сейчас Бенедикт находился в таком состоянии, что необходимо ослабить напряжение, или он с ума сойдет!
— Чудесное озеро, — выпалил он и съежился от банальности собственной фразы.
Эви прикусила губу и кивнула.
— Совершенно верно, — сдавленно пробормотала она и, помолчав, добавила: — Здесь много рыбы.
— Прекрасно!
Господи, он только себе кажется пустоголовым идиотом или ей тоже?
Неожиданное напряжение между ними, казалось, лишило его способности вести обычную беседу.
— Вчера вы с Ричардом здесь ловили рыбу?
Он покачал головой:
— Мы ходили к ручью за форелью.
— Вот как…
Абсурд! Между ними лежит пять лет разлуки, а они говорят… о чем?
Бенедикт попытался найти более интересную тему и почти немедленно вспомнил о ее любимом занятии.
Он откашлялся и нырнул в разговор очертя голову:
— Расскажите, как стали столь важной частью семейного дела.
Вопрос не настолько успокоил ее, как надеялся Бенедикт, но по крайней мере заставил ответить:
— Я с самого детства ездила верхом. Мой отец твердил, что не видел ничего подобного. Что это природный талант и преступлением будет его не поощрить. Все началось вполне невинно, с нескольких поездок по поместью, прогулок с Ричардом, даже редкой возможности сопровождать папу к торговцам лошадьми. Все шло своим чередом и настолько медленно, что мама ничуть не тревожилась.
— Так это отец стал вашим защитником?
Эви кивнула, отводя низко нависшую ветку дерева. Здесь, в тени, было значительно прохладнее.
— Да. По-настоящему я начала работать рядом с папой в шестнадцать лет. Думаю, с годами он постепенно осознал, что Ричард всегда останется весьма средним наездником и не сумеет разбираться в лошадях, как я.
— Наверное, вы правы.
Он улыбнулся, не сводя глаз с тропинки, и осторожно переступил через выступавший из земли корень. Эви никогда не назовешь середнячком. Ни в чем.
— Значит, это Ричарда нужно благодарить за поддержку вашего отца?
— Нет, я…
Она осеклась. Выражение лица показалось ему странным.
— Полагаю, так и есть. Господи Боже, я никогда не думала об этом с такой точки зрения.
Она наморщила нос.
— Только брату не говорите. Его самомнения и без того с избытком хватает на нас обоих.
— Мои уста запечатаны, миледи, — заговорщицки подмигнул он.
Эви со вздохом покачала головой:
— Похоже, последнее время вы только это и делаете, и все из-за меня. Мне следовало снова поблагодарить вас за то, что промолчали, когда нашли книгу.
