Я обогнул очередной угол в выкрашенном белой краске пролёте, минуя граффити и бетонные косяки, которых годами не касалась швабра. Я догонял его. Более того, когда я был уже недалеко от верхнего этажа, то услышал грохот — он пытался открыть дверь.
Нет! Я кинулся наверх по последнему лестничному пролёту, подбежав к двери в тот самый момент, когда Фай захлопнул её с другой стороны. Я врезался в дверь, выбив её наружу, и вывалился на крышу. Фай не успел запереть её.
Он отшатнулся, мокрые от пота рыжие волосы прилипли к голове, плечи сгорбились от изнеможения. Он пытался совладать с пистолетом, возясь с дополнительной обоймой, но я бросился прямо на него.
— Теперь ты попался, — прорычал я, валя его на крышу. — Ты не уйдёшь. Не в этот раз.
Он плюнул мне в глаз.
Нужно признать, такого я не ожидал. Я с отвращением отшатнулся, а он лягнул меня в ногу, столкнул с себя и отбросил в сторону.
Я выругался, вытирая глаз, и погнался за ним. Он бежал в сторону крыши здания, которое высилось по соседству, может быть, на пять футов[2] ниже того, где мы сейчас находились, между ними не было просвета. Мышцы тела, в котором был я, горели после подъёма наверх. Мне всё ещё были слышны крики от неразберихи внизу и сирены, завывающие в отдалении.
Фай перепрыгнул на соседнюю крышу, я последовал за ним. Пуля была там, в теле молодой женщины, зажатая в дальнем углу здания. Фай бежал к ней.
Он уже почти добрался до неё. С криком я рванулся вперёд и снёс его в последний момент.
Мы оба полетели с крыши вниз.
Это было единственное, что я мог сделать. Если бы я бежал медленнее, он бы успел добраться до неё. На такой скорости я уже не мог быстро затормозить. Мы упали за долю мгновения и разбились о землю.
Дезориентация.
Заработали первобытные инстинкты. Я рвался к жару, к теплу.
«Нет. Это тело было моим последним».
Мысль всплыла откуда-то из глубины. Некоторые говорят, что можно контролировать свое первичное, освобождённое «я».
Я шарахнулся в одну сторону, затем в другую, каким-то образом сохраняя контроль над собой. Я видел, как дух Фая тяжело двигается к какому-то телу. Волевым усилием я заставил себя следовать за ним. И снова погоня: над землёй текли два духа, две формы — мерцающие, фантомные, один за другим, невидимые для глаз смертных. Погоня. И на этот раз победа будет за мной.
Он уже было прыгнул в тепло. Я успел догнать его, ринулся вперёд, схватил железной хваткой, наваливаясь, не давая захватить тело. Он бился, царапался, отбивался, но я держал… какое-то время, уже не понимая, зачем и для чего. Просто держал, по крайней мере, какие-то считанные минуты, но для меня — будто целую вечность.
