Ехать пришлось недолго. Судьба явно к нам благоволила.
Люси подниматься отказалась:
— Тебе и одному там делать нечего. Данные только на него уточни, если они известны.
Прихватив ящик (положено — вдруг клиент еще не совсем помер и требует реанимационных мероприятий), я вознесся на лифте на двенадцатый этаж узкого кирпичного дома. Двери открыл невысокий испуганный мужичонка средних лет.
— Доктор, скорее, сюда, сюда!
Я прошел в комнату. Ничего похожего на труп там не наблюдалось.
— Кто умер-то?
— Да я его не знаю совсем, я его раньше и не видел. Пришел с прогулки, а он лежит. Я полицию вызвал, я вас вызвал. Думал, он совсем мертвый, а сейчас, перед тем как вы пришли, вроде пошевелился. Посмотрите, может, он еще жив?
— Где он, не вижу.
— Да вот же, доктор. — Мужичок бросился к дивану и затеребил аккуратно сложенное одеяло. — Вы гляньте, может, ему еще можно чем помочь? Вдруг удастся спасти?
Он продолжал горевать перед пустым диваном. Так. Приехали. Псих? Вряд ли. Что тогда? А-а, вон батарея пустых бутылок под радиатором отопления. Пьян? Нет. Запаха не слыхать.
— Как попил-погулял, друг?
— При чем тут это? Вы посмотрите, он точно умер?
— Умер, умер. Ему уже не поможешь. Помогать теперь тебе надо. Долго пил?
— Недель с пару. Но я уже три дня во рту капли не держал!
Все точно. Делирий, а в просторечии «белая горячка», развивается вовсе не в моменты страшного перепития, как полагают многие. Она начинается на третий день воздержания (плюс-минус денек в зависимости от здоровья), обыкновенно в сумерках — когда вечереет или под утро. Данный кадр либо отклоняется от нормы, либо просто не проявил еще себя в должной степени. Ах ты, черт! Браслетки-то в машине! Где была моя голова, когда я, почистив их, назад в карман не положил?!
Я обшарил взглядом комнату, пытаясь обнаружить что-либо подходящее для того, чтобы связать алкаша. И ничего не нашел. Мужик-то хоть и маленький, да жилистый. Если начнет сопротивляться, в одиночку до машины дотащить его будет проблематично. Глянь-ка, понял, что что-то не так.
— Друг, слышь, ты не думай, что это я его убил. Я его знать не знаю. Меня не обвинят? Ответь, кто сказал, что я убил?
— Никто ничего не сказал. Я тебя ни в чем не обвиняю.
Ага, вот выход! Сейчас я его в автомобиль-то и заманю.
— Брат, оно тебе надо, чтобы у тебя в квартире труп лежал?
— Да вы что! Деньте его куда-нибудь.
— А ты поможешь носилки нести? Если поможешь, увезу.
— Помогу, помогу, только заберите. А то вон за стеной говорят: «У него в квартире труп».
