Однажды ночью, возвращаясь из одного земного королевства, оставив за собой лишь огонь и смерть, они наткнулись на старую, дряхлую колдунью. Увидев всадников и их странных волшебных лошадей Нижнего Мира, старуха воскликнула:
— Пусть будет благословенно имя Владыки Тьмы, и пусть он не причинит мне вреда.
На что Азрарн, улыбаясь, ответил:
— Время уже и так постаралось навредить тебе своими когтями.
— Да, это так. А не сможет ли Владыка Тьмы вернуть мне молодость? — спросила ведьма, жадно сверкнув глазами.
Азрарн холодно засмеялся:
— Я не раздаю подаяние, старуха. Я не верну тебе молодость, но сделаю так, чтобы ты больше не старела.
Из его руки вылетела молния и поразила ведьму. Никогда не стоит выпрашивать милостыню у демона.
Но ведьма умерла не сразу. Какое-то время она лежала и пристально разглядывала Зивеша. Догадались, что он смертный, она с трудом произнесла:
— Насмехайся надо мной, пока можешь. Ты, рожденный на земле, глуп, потому что доверяешь демонам и разъезжаешь по ночам на кобыле, созданной из дыма. Тех, кого демоны любят, они в конце концов убивают, а их подарки — ловушки. Куда ты скачешь на этой призрачной кобыле? Твои мечты обманут тебя.
Ночь близилась к рассвету, и Азрарн спешил в Нижний Мир. Но Зивеша взволновали слова ведьмы. Он спешился и, опустившись на колени, склонился над ее телом. Бледный свет приближающейся зари удивил его. У кромки холмов он увидел розоватое сияние.
— Что это за свет? — спросил он у Азрарна боязливо.
— Это сияние рассвета, который я ненавижу, — ответил князь демонов. — Садись в седло. Нам следует поторопиться, чтобы я не увидел солнца.
Но Зивеш стоял на коленях на земле, словно завороженный.
— Поехали сейчас же, или мне придется уехать без тебя, — пригрозил ему Азрарн.
— А я действительно родился на земле, как сказала эта женщина?
— Да. Солнце тебе, вероятно, покажется красивым, но Владыка Тьмы считает его омерзительным.
— Мой господин, — вскричал Зивеш, — разреши мне остаться здесь на один день! Позволь мне увидеть солнце. Я не успокоюсь, пока не сделаю этого. Но если ты прикажешь мне возвратиться с тобой, я поеду, потому что ты для меня дороже всего в мире, — тут же спохватился юноша.
Азрарн смягчился. Ему не хотелось оставлять юношу, но он понимал, что невозможно запретить ему увидеть землю днем.
— Оставайся на один день, — отрезал Азрарн. Затем, бросив ему маленький серебряный свисток в форме змеиной головы, добавил:
— Дунь в него на закате, и я найду тебя, где бы ты ни был. А теперь прощай.
