— Так вы… ах, вы… я вся в чувствах, пришла извиняться, а они тут… Все! Видеть тебя больше не хочу! И чтоб на километр ко мне не приближался, кобелина!
Алиса выскочила из каюты, грохнув на прощанье дверью так, что уши заложило.
— Ну спасибо тебе, Лилиан. — Блад демонстративно похлопал в ладоши. — Вовремя ты обнажилась.
— Если хотите, император, я ее верну.
— Не та кандидатура для парламентера, — тяжко вздохнул Пит. — И хватит на коленях ползать!
— Без приказа не могу подняться.
— Вот ведь блин горелый. Встань! — рявкнул Блад. — И плечики прикрой! Как меня все это достало!
Кот на полу мелко завибрировал. Лилиан всю перекосило, и она с трудом начала приподниматься. От лица девушки стремительно отливала кровь. Эльфа задыхалась, словно кто-то взял ее за горло. Татуировка на плече бешено пульсировала.
— Император, остановись! — пронзительно закричала Ара-Белла. — Твой гнев ее убивает.
— Что за ерунда? — растерялся Блад.
— На тебе символ власти!
— Твою мать! — дошло до Питера.
Капитан сорвал с шеи кулон, зашвырнул его обратно в сейф, панель которого немедленно закрылась, и эльфа часто-часто задышала. К ней начал возвращаться естественный цвет лица, а татуировка на плече бледнеть.
— Он что, на всех так действует? — спросил ошеломленный Блад.
— Только на тех, кто давал вам когда-то клятву на крови. Через кровь он действует так же и на их потомков, — щелкнула призрачными каблуками Ара-Белла. — Императору должны повиноваться все беспрекословно, а тот, кто вызвал гнев вашего величества, рискует расстаться с жизнью в страшных муках.
— Мерзость! — брезгливо поморщился Питер. — Какой урод придумал эту хрень?
— Вы, ваше императорское величество.
— Я? — ахнул Блад.
— Вы, — кивнула Ара-Белла.
— Не верю!
— Ваше право, император.
— Да, мое право. Лили, Фантик, не тряситесь. Я эту страсть на себя больше надевать не буду.
— Завтра эту страсть вы будете обязаны надеть, — возразила Ара-Белла. — Она необходима для инаугурации. Иначе вам придется ждать пробуждения вашего предшественника, а мозг Эрвина Первого начнет нормально функционировать не раньше, чем через три недели.
— Тьфу!
— Мы можем быть свободными, мой император? — тихо спросила эльфа.
Блад посмотрел на Лилиан, к ногам которой жался насмерть перепуганный котяра.
— Конечно, можете. И вот что, постарайтесь быть сами собой без преклонения колен и лизоблюдства. Вы мне такие больше нравитесь.
— Вы нам тоже нравитесь… без амулета власти. — Эльфа все еще была бледна, но уже улыбалась с ноткой ехидства. — Император-раздолбай нам импонирует больше.
