— Что «ну»?
— Узнал про Усольцева?
— Узнал.
— Говори скорее, не мучай.
— А где нежный поцелуй? Где «милый, как я соскучилась»?
— Ой, блин! — скорчила гримасу Нател ка и принялась быстро раздеваться.
Пришлось рассказать ей все, что я узнал о народном, а не о заслуженном, как выяснилось, художнике, лауреате Государственной премии Ладомире Усольцеве.
— А главное ты узнал? — спросила Нателла.
— Что главное?
— Ну, деньги у него есть или нет?
— А какое это имеет значение?
— Очень большое. Он хочет на мне жениться.
— Судя по его творческой биографии, ему лет уже шестьдесят.
— Не шестьдесят, а шестьдесят три, а скоро будет шестьдесят четыре, если он, конечно доживет.
— Что значит «доживет»?
— А то, что он — пациент в нашем онкоцентре.
— Он что, умирает?
— Вроде того.
— Зачем ему жениться, если он долго не протянет?
— А об этом он не узнает.
— То есть как?
— А так. В нашей лаборатории делают тесты на мышах, прививают им культуру от пациентов и смотрят, в какой стадии заболевание. И мы, лаборанты, узнаем об этом первые. Усольцев вообще-то выглядит довольно бодро, его положили на обследование, но он обречен. Не жилец, в общем.
— И как же ты крутишь с ним роман?
— Да это не я кручу, а он со мной крутит. Я у него тоже вроде теста.
— Не понимаю.
— Что тут непонятного? Наша медицина ведь гуманная. Пациенту ни под каким видом не говорят о его настоящем диагнозе. И этот Усольцев, как человек неглупый, решил выяснить свой окончательный приговор через меня. Предложил мне руку и сердце. Ну, во-первых, я ему понравилась, а во-вторых, если я соглашусь, то значит у него, так он думает, есть шансы. Ведь не будет же такая юная девушка, как я, выходить замуж за смертника.
— А вдруг он узнает о своем состоянии?
— Не узнает.
— Почему?
— Потому что я подменила мышей.
— Что-что?
— Что слышал. Поменяла мышей с положительным тестом на других, с отрицательным.
— А откуда ты их взяла?
— От другого больного.
— Ты что, «приговорила» к смерти здорового человека?
— Ну и что?
— А что будет с этим пациентом, с его семьей, если они получат такое жуткое известие? Что будет с ним после химиотерапии?
— Да какое мне до него дело? Мне важно устроить свою жизнь. Ведь если Усольцев узнает, что ему осталось куковать всего три месяца, то наверняка впадет в депрессию и на мне не женится, а так я смогу выйти за него замуж и получить наследство. Поэтому ответь скорее, так есть у него деньги или нет?
— Ну, ты и чудовище, — произнес я. — Хорошо, что по своей глупости ты так откровенно рассказала, как относишься к мужчинам. Теперь буду знать.
