Этот Квазимодо как-то странно смотрел на меня. В руках его был багор. Мне показалось, что он раздумывает, а не отправить ли меня тоже поплавать в этот бассейн. Так мы стояли и смотрели друг на друга, пока я не сказала:
— Тут душно.
Он указал багром в сторону лестницы. Перед тем как выпустить меня на улицу, он спросил:
— Понравилось?
— Да, — ответила я.
— Тогда приходи еще.
— И я потом приходила. — Так закончила свой рассказ моя пышногрудая поэтесса.
Сказать, что я был в шоке от ее откровений, значит ничего не сказать. Я не мог произнести ни слова. Весь остаток вечера я молчал. И когда вез ее домой. И когда провожал до лифта. Больше мы никогда не встречались. Какой вывод из этого можно сделать? Если бы, дорогой Пьер, передо мной сидел не ты, а все девушки мира, то я бы сказал им: «Красавицы, прислушайтесь к моему совету: держите язык за зубами!»
Мы с приятелем отдыхали в московском клубе в обществе в двух юных красавиц. Разговор зашел о нашем общем знакомом, английском дипломате, имя которого пестрело во всех последних выпусках газет. Российское министерство иностранных дел выслало его из страны «за деятельность, не совместимую с дипломатическим статусом». Мы обсуждали эту тему на все лады и так увлеклись, что совсем забыли про наших девчонок.
Вдруг одна из них и говорит:
— Ну и что? Подумаешь. Меня тоже выслали из Греции «за несовместимую деятельность».
Вся наша компания уставилась на нее.
Семнадцатилетняя дурочка никак не походила на резидента иностранной разведки, даже на подручную Джеймса Бонда еще не тянула по возрасту.
— Врешь! — недоверчиво скривила губки ее подруга.
— Могу побожиться, — ответила Нателла, при этом она поцеловала крестик, висящий на ее аппетитной груди.
— За такие клятвы тебя черти в аду трахать будут, — предупредила подруга.
— А что, черти — не мужики? — спросила красавица, довольная, что ей удалось привлечь внимание к своей персоне.
И чтобы закрепить инициативу, она принялась рассказывать о своих приключениях.
Нателла была дочкой атташе по культуре нашего посольства в Греции. Большую часть своего детства она провела с родителями на вилле, расположенной на самом берегу моря. И благодатный средиземноморский климат сделал свое дело. Нателла расцвела, и еще в восьмом классе в ней проснулась невероятная сексуальность. Она переспала со всеми мальчишками-одноклассниками, потом перешла на местных студентов. Потом вообще перестала являться домой после ночных дискотек. Родители наказывали ее, били, водили к врачу. Нателла клялась, что больше не будет, но удержаться не могла.
