— Не смей называть меня так! — Она вскочила, заметалась по комнате, опрокинув вазу с цветами. Глядя на лужу, растекающуюся по полу, замерла и вдруг судорожным движением прижала ладони к лицу.
Коули собрался было встать, но в последнее мгновение передумал. Видимо, сейчас ее лучше не трогать. Теперь она примется рыдать, а этого он решительно не выносил. Сюрприз следовал за сюрпризом. Может быть, вмешательство психиатра было бы куда уместнее всех его умствований? Но, повидав за долгие годы работы в полиции и не такое, Коули терпеливо ждал. Вот она отняла ладони от лица — и на него взглянули совершенно сухие, без всяких признаков волнения, золотисто-янтарные глаза.
— Прости… — тихо произнесла Мэри. — Что-то в последнее время нервы шалят.
— Так как же тебя зовут? — только и сумел вымолвить Коули.
— Мэри. Мэри Уаттон. — Она умудрилась даже улыбнуться, хотя Кристофер прекрасно видел, каких неимоверных усилий ей это стоило. — Как твое плечо?
— В порядке. Налепил пластырь, и дело с концом. А вот тебе надо бы посетить доктора. Держу пари, ты этого не сделала.
— Естественно. У меня же ничего не болит, — пожала плечами Мэри.
— Контузия — штука коварная, можешь мне поверить…
— Что, богатый личный опыт?
— Богаче, чем хотелось бы. Послушай, — перешел Коули к делу, — сдается, ничего ты мне не скажешь. Верно?
— Попал в десятку.
— Тогда проводи меня…
Коули встал и направился к дверям, решив, что на сегодня достаточно. Может быть, в другой раз… Впрочем, он не был уверен, что этот другой раз вообще будет.
В прихожей Джей, лежа рядом с собакой прямо на полу, расставлял перед самой мордой животного пластиковые фигурки, что-то увлеченно объясняя. Пес вежливо нюхал игрушки одну за другой, но, завидев хозяина, тотчас поднялся.
— Мистер Коули уходит, малыш. Да и нам с тобой пора, — объявила Мэри. — В музее мы с тобой проведем не один час, так что приготовься.
— В музее? — поднял бровь Коули. — Что ж, тебе виднее. Я бы на твоем месте сводил ребенка в зоопарк…
Это случайно оброненное слово оказалось роковым — Джей поднял на мать умоляющий взгляд. Он ничего не говорил, только раскрывал рот, словно рыбка, вытащенная из воды. Мэри укоризненно посмотрела на Коули. Тот отвел глаза.
— Ты все мне испортил! — В голосе Мэри слышался упрек. — Мы так давно собирались в Метрополитен-музей, а теперь…
— Ма-а-ма! — благим матом взвыл Джей, вновь обретший голос.
Пес встревоженно заскулил, глядя то на хозяина, то на мальчишку. Потом подошел к Коули и вдруг встал передними лапами ему на плечи, почти сравнявшись ростом с хозяином. Коули знал, что это означало на языке Снайпа: «Если кто и может навести тут порядок, так это ты».
