1 июля глава государства фельдмаршал Пауль фон Гинденбург публично поздравил своего канцлера, Гитлера, телеграфируя: «Вы спасли немецкий народ от грозной опасности. Выражаю Вам глубокое признание и искреннее уважение».
Силы СА, насчитывающие около 3 000 000 человек, сначала были сокращены на две трети. Затем, согласно закону от 21 мая 1935 года, название вооруженных сил изменили с «рейхсвера» на «вермахт».[82] Закон, вводящий обязательную военную повинность, начинался словами: «Воинская служба является почетной службой немецкому народу». Подобно императору до 1918 года, Адольф Гитлер стал главнокомандующим вооруженных сил.[83] Теперь ему, а не конституции, при-он али все офицеры и солдаты. «Я присягаю перед Богом беспрекословно повиноваться Адольфу Гитлеру, фюреру Третьего рейха и немецкого народа, а также главнокомандующему вермахта, и обязуюсь, как честный солдат, быть верным данной присяге даже ценой жизни».
Офицеры рейхсвера, убеждения которых не соответствовали принципам национал-социализма, имели возможность отказаться от принятия этой присяги и поискать другую работу. Однако никто этого не сделал. Это единодушие людей, для которых слово чести было важнее самой жизни, надолго ввело Гитлера в заблуждение. Новый закон благотворно воздействовал на общество. Офицеры и солдаты теперь совместно служили в армии — в то время как в кайзеровской армии офицеры и унтер-офицеры были государственными служащими с особым статусом (и имели привилегии, гарантируемые воинским званием).
С этого момента все, от генерала до простого солдата, служили немецкому народу. Воинские касты прекратили свое существование, и значение этой революции было огромно. Большинство офицеров приняли ее охотно; наиболее молодые — с энтузиазмом. Однако в святилище старой прусской системы — Генеральном штабе сухопутных войск — небольшая группа генералов все еще колебалась между традициями и нововведением, кое-кто с сожалением расставался с привилегиями. Общественные проблемы были решены удовлетворительно, материальное положение рабочих улучшилось и их начали уважать, а офицеры старой закваски сделались беспомощными. Эти противоречия в армии обнаружились, когда наперекор тогдашнему начальнику Генерального штаба сухопутных войск генералу Людвигу Беку Гитлера поддержал сторонник использования бронетехники генерал Гудериан.
В 1937 году Гудериан объяснял начальнику штаба, что можно прорвать неприятельский фронт, командуя по радио с автомобиля, быстро едущего во главе подразделения. Бек пожал плечами и ответил: «Как вы себе представляете командование без стола с картами и телефона? Неужели вы не читали Шлиффена?»
