Насколько реальной может быть реальность, если ее фундамент составляет призрачность? Этот вопрос, вероятно, и в самом деле незначителен, если признать, что любое общество в своей повседневной практике, хочет оно того или нет, творит реальность, вне зависимости от того, насколько призрачны предпосылки, при которых оно так поступает. Однако примечательно, что в Австрии, если речь идет об основополагающих элементах реальности, над сотворением призрачности работают особенно последовательно и усердно. Это касается не только Договора о государственности или нейтралитета, но и конституции, а также всей политической и социальной системы.
По конституции Австрия — страна парламентской демократии. В действительности же это не так, поскольку все важные решения принимают не депутаты Верхней палаты, избранные народом, а функционеры в комиссиях по социальному партнерству, не имеющие полномочий с точки зрения демократической законности. Но даже если все обстоит подобным образом, не следует полагать, что эти сведения помогут нам обрести твердую почву под ногами, ибо если парламент существует только как видимость, то социальное партнерство, по видимости, и вовсе не существует: вы не обнаружите ни записи в конституции, ни федерального закона, который бы предусматривал существование подобного общественного института и определял сферу его полномочий.
С правовой точки зрения социальное партнерство не существует. Это поистине поразительный факт, поскольку социальное партнерство считают государственным институтом, именуя его даже «настоящим правительством». Однако в конституции о нем не сказано ни слова, ни в основном тексте, ни в дополнениях к нему. Социальное партнерство в известной степени является фикцией, но оно реально функционирует, то есть представляет собой типично австрийскую призрачную реальность.
Мы не раз могли убедиться, что австрийский принцип призрачной реальности проявляется в этом государстве во всех сферах, и действительность становится в нем недействительной, а ирреальное приобретает реальные черты.
Неслучайно в Австрии сложилось особое понятие для обозначения того, что не является действительным, но вполне действенно. Понятие это — «австрийская реальная конституция». Все, что обозначает это понятие, не записано в австрийской конституции, а «всего лишь» существует в действительности, или наоборот, не существует в действительности, но записано в конституции.
